Тот самый. Мо ВивендиЧитать онлайн книгу.
слишком высоко в небо, и воск, скрепляющий перья на крыльях, стал плавиться, и Икар упал в море. Погиб.
– Почему это произошло?
Снова наводящий вопрос. Она хотела посеять в моей душе зерно сомнения и внушить, что я сам пришёл к этому выводу.
Я проследил взглядом за тонким пальцем: острый ноготь колупал чешуйки взбухшей от дождя краски.
– Икар хотел взлететь к солнцу.
– Он ослушался своего отца, сынок, и поэтому погиб. Вот, что бывает, если не слушать своих родителей. Понимаешь… нужно трезво оценивать свои возможности. Я знаю тебя лучше других и вижу, как тебе даётся дружба с людьми. Падать будет слишком больно. Крылья, подаренные дружбой и однажды поднявшие тебя над землёй, вмиг испарятся, и что тогда ты будешь делать?
– Икар хотел подняться к солнцу, – ответил я, растирая переносицу. – У него была мечта.
– И куда она его привела? Разве короткий миг счастья стоит вечности, наполненной страданиями?
Я захлопнул книгу и вплёл пальцы в вихрастые волосы, натягивая тёмные пряди до лёгкой боли.
– Но я не могу всё время сидеть дома, понимаешь? Нельзя всю жизнь провести в клетке, ма. Мне уже шестнадцать лет! Ничего не случится, если я буду делать то, что делают все другие нормальные люди…
– Знаешь, я тоже так говорила матери. Протестовала. Но она оказалась права. Я сбегала из дома, а потом появились вы.
Для всех, кто умел вычитать и складывать, не скрылся интересный факт: Алисе было семнадцать лет, а нашей маме – тридцать три года. Она родила её, будучи подростком. Ещё одно тёмное пятно на семье Граниных.
– Тогда одной проблемой стало меньше, ма. Ведь я не могу залететь, да? Поговори об этом с Алисой… – получилось гораздо язвительнее, чем я планировал, но остановиться уже не мог. Запущенный механизм шуршал шестерёнками. – Я не ты, как ты не понимаешь? Я не собираюсь делать никаких глупостей, я хочу быть как все! Ты не хочешь выпускать нас из дома, потому что сама натворила глупостей в нашем возрасте. Ты держишь меня на привязи, думая, что так сможешь исправить свои собственные ошибки. Но я – не ты! И, заперев меня, ты не сотрёшь своё прошлое, ма. Не сотрёшь нас. Разберись сначала с собой, а потом указывай нам, что делать! И вообще, раз уж мы так тебе мешаем, не нужно было нас рожать! Если хочешь знать, нам и самим не в кайф всё это…
С губ, обжигая горло, едва не сорвалась фраза «ненавижу тебя», но я вовремя прикусил щёку. Почему мы должны расплачиваться за ошибки наших родителей?
Оставив книгу на крыльце, я влетел в дом, пытаясь усмирить чувства. Одновременно я злился и волновался, обижался и нервничал. Как дикий зверь, я метался в маленькой комнате и мерил её шагами от стенки до противоположной стенки, считая шаги, чтобы успокоиться. Я чувствовал себя мухой в коконе липкой паутины.
Несколько дней мы проверили в траурном молчании, оплакивая все несбывшиеся надежды. Как и всегда, мы заговорили, будто ничего не случилось, будто между нами не встали все сказанные слова. Каждый раз стена из обидных слов становилась