Куда и как, когда, зачем и где?. Рауфа КариеваЧитать онлайн книгу.
не ходила все это время в дом своей бабушки. Боялась драки с Фридой, и обвинений меня в воровстве. Особенно по поводу воровства – я смертельно обиделась за такое обвинение. И сильно переживала – настолько, чтоу меня усилились мои необычные недиагностируемые медициной приступы головной боли. Папа устал вызывать мне скорую за скорой. Мама начала меня ругать в связи с этим: «Возьми себя в руки. А то еще «дашь дуба» – ко всем моим проблемам добавится еще одна – мне придется еще и твоего ребенка растить». «Сдашь в детдом», – надерзила я матери.
Перекроенный дом с новыми проемами дверей я увидела только в день похорон бабушки. От боли за бабушку, которую замуровали, я чуть не упала в обморок. Мнеуже не хотелось задушить Фриду – хотелось лишь уйти из этого дома и никогда больше туда не возвращаться. Так и случилось. Это было последнеесвидание с домом моего детства – домом моего деда.
В день похорон моей бабушки я не виделась с ней уже почти год и смертельно соскучилась. Ведь она всю мою жизнь была рядом со мной. А тут целый год – не рядом.
На похоронах бабушкиФрида очень хорошо выглядела. Наее красивом молодом лице игралсвежий румянец. В ушах у нее сияли бабушкины серьги с александритами.
Сегодня, почти через 30 лет после этих событий, мне стало ясно, почему у меня в тот период настолько усилились головные боли: я вела себя против своего естества. Слишком много соблюдала условностей, как, впрочем, и все мое окружение. «Что кто сказал», «Кто что подумает», «Что скажут люди» и тому подобные идеи довлели над умами всех людей того сообщества, где я жила – господствовал стадный инстинкт.
Взрослые солидные людивели себя как зайчики перед неумной зарвавшейся девицей, которая манипулировала даже своим мужем.
А я сама-то «хороша»: «мама сказала», «папа сказал», «в воровстве обвинят». Также я соглашалась, как мазохистка, с ярлыками, которые на меня вешали: «чокнутая», «истеричка». А может быть, наоборот, я была нормальнее всех! Но ломала себя! Подстраивалась.
Эх, надо было делать то, что хотелось: послать всех на три и более буквы, включая маму с папой, переселиться к бабушке, чтобы попрощаться с ней – на весь год. Пить вино с ее подружками целыми днями и курить с нимитрубки. Подраться с Фридой. И на каждую ее провокацию отвечать очередным фингалом ей под глаз. Также разрушить стену, которой она замуровала бабушкину комнату (а не рубить другие двери), и замуровать вход на половину дома Фриды. Пусть она с семейством залезала бы вдом через окно. Надо было такжедать телеграмму в родную деревню Фридыи вызвать другую невесту – любую из тех, кого Фрида тогда, на кастинге невест, обошла. Вместо того чтобы бояться, что Фрида уедет. Кому она была нужна в своей деревне?
Но это все я только сейчас поняла.Жаль, что не тогда.
Запах бабушкиного дома
Был солнечный день, где-то около полудня, когда Яхья позвонил в квартиру моих родителей по телефону, и сказал мне, что бабушка умерла. Он так и сказал: «Умерла твоя бабушка».