Война, которой не будет?. Александр Геннадьевич Алдр СагЧитать онлайн книгу.
конопля благовоняет?
–
Да нет, конопля по за огородами в основном, но не перебивай. Так вот, однажды, как стемнело, отправились мы, – я с двумя друганами, навестить наших девочек. До гумна добрались благополучно, но в самом сарае тьма кромешная и беспросветная. Где тут искать гнёздышко наших пташек? Тогда один из дружков, всё еще днем разведавший, вызвался быть проводником. Встали мы гуськом, и каждый руки на плечи впереди стоящего сложили, чтоб не потеряться. Двинулись потихонечку, но далеко не ушли. Слышу я, провожатому нашему по башке кто-то впереди – хрясь. Замерли мы. Но первый дальше тянет. Сделал я шаг, и тут мне по кумполу – хрясь, аж искры из глаз. Видели замыкание на трансформаторной подстанции? Так от меня фейерверк не хуже, только вот вокруг почему-то не посветлело. А тот, кто впереди, упорно дальше двигает. Сделали еще шаг – уже сзади меня – хрясь. Еще шаг и снова впереди – хрясь. Тут наш авангард шепчет – ребята, давай задний ход. Мы назад шаг – последнему, который стал первым – хрясь, еще шаг – мне – хрясь, а потом соответственно последнему, который раньше был первым – хрясь. Встали мы как вкопанные, и наш, то последний, то первый еле слышно шепчет
– шо це було? – Что было, то было, – грабли, какой чудак на букву
«м» побросал. Но ничего, мы чуток правее возьмем. Двинулись мы прежним макаром дальше, только вдруг первый, что вновь стал первым как захрипит. Я его тормошу – опять грабли? – Да нет, – отвечает, – вилы.
Все кончилось не смертельно, вот только ни девочек, ни их любви нам уже не захотелось. Быстро пришли к выводу, все бабы дуры, да к тому ж такие страшные, что и в кромешной темноте испугаться можно. Ну, их, этих девок, не стоят они наших шишек.
– Эх, что вы в женщинах понимать можете – перебил Цыган, не умеющий слишком долго слушать других. – Вот не так давно у меня бабёнка была. Медсестричка, от слова мёд. Люблю, в основном, я ладненьких. Чтоб тело, которое есть за что ущипнуть, но соответствующее формам жеской принадлежности, да на предложение горячей любви, но без долгосрочных обязательств, не слишком упираясь – ладненько – отвечала. Вот и эта. При росте метр семьдесят без малого, носила на себе килограмм девяносто, да с гаком. И большая чась всего этого великолепия приходилась на попку. Да что там попу – орудийный лафет как с под «царь пушки» и размер груди 59. Не вру ей богу, сам шапкой каждую мерил. Когда она на меня сверху наваливалась, глаза из орбит выпирали, думал вот и все, раздавит меня, как асфальтоукладчик зазевавшуюся на дороге лягуху, или скажем по поэтичнее – стрекозу. Но такой кайф, задохнуться под таким роскошным телом, истекающим соком от одного прикосновения моих нежных и проворных пальчиков.
– Слушай, малдаван, заткнись. Не стрекоза ты, а стрекозёл и совести у тебя нет. Ты про любовь-то, когда-нибудь чо слыхал?
– Товарищ прапорщик, попрошу без личных оскорблений, но на ваши вопросы любезно отвечу. Совесть у меня была. Помню такая вся белая и пушистая. Вот только очень досаждала начальникам в командном училище и научилась, согласно преподаваемого курса, хорошо маскироваться. А потом и вовсе куда-то ушла