Записки путешествующего ветеринара: нескучные истории о диких пациентах. Джонатан КрэнстонЧитать онлайн книгу.
Пока я неотрывно смотрел на его грудную клетку, время, казалось, замедлило ход. Никакого движения грудной клетки не было. «Наверно, просто пропустил», – подумал я и продолжал внимательно наблюдать – и ничего. В первые минуты шока по какой-то необъяснимой причине не мог выдавить из себя ни слова.
И меня вдруг пронзила внезапная мысль: насколько опытен я был в вопросах сердечно-легочной реанимации у собак и кошек, настолько поверхностны были мои знания в данной области. Знание теории – это бесспорный плюс, но здесь не тренажер для отработки навыков: жираф не дышал, счет шел на секунды.
Когда люди оказываются в экстремальной или неожиданной ситуации, они часто ощущают происходящее, словно в замедленной съемке. Я помнил это чувство после автомобильной аварии в возрасте восемнадцати лет. Несмотря на сильнейшее торможение, машина все никак не могла остановиться. И то мгновение до удара было длиной в целую жизнь. И теперь здесь я опять испытывал похожее. Я молча поднялся и повернулся к Бьорну. Замешательство и тревога на моем лице тут же сигнализировали ему о том, что все идет не так, как должно быть. Он резким тоном спросил о частоте дыхания, на что я только покачал головой. Бьорну этого было достаточно. В мгновение ока он оттолкнул меня в сторону и, взяв в помощники одного из членов команды, начал с определенной периодичностью прыгать на груди жирафа, прикладывая максимум усилий. Однажды я пытался проводить реанимационные действия на корове, размеренно и с силой надавливая коленом ей на грудь, но такой подход для меня был в новинку. После пяти или шести ощутимых нажатий на грудную клетку Бьорн остановился и оценил прогресс. Ничего. Он повторил процедуру, но снова тщетно. У меня сердце оборвалось. Бьорн начал все сначала, прыгая вверх и вниз так энергично, что в какой-то момент потерял равновесие и рухнул жирафу на грудь. Но тут же с невозмутимым видом поднялся и продолжил свои нетрадиционные реанимационные действия.
После четвертого круга жираф, наконец, сделал короткий слабый вдох – всего один, но все-таки вдох. Мы все стояли вокруг, неотрывно глядя на грудь животного, молясь и надеясь. А потом раздался еще один вдох, а потом еще один, на этот раз чуть глубже, и еще один… Он снова дышал, и на лицах каждого из нас явственно читалось облегчение. Вскоре частота его дыхания вернулась к здоровому ритму – 8 вдохов в минуту.
После того как на наших глазах разыгралась вся эта драма, мы снова занялись подготовкой к поднятию и загрузке жирафа в трейлер. Трейлер подогнали к чистому участку и жирафа медленно, но уверенно повели к машине. В этот раз он был неуклюж, а потому каждый его шаг следовало медленно и методично контролировать. Все шло хорошо до тех пор, пока он не достиг трапа. Сама идея вынужденно поднять животное на достаточно большую высоту, чтобы он шел по наклонной поверхности, была почти безумством. Попытавшись сделать первый шаг по трапу, он дрогнул, колени подогнулись, и потеряв равновесие, жираф, заваливаясь набок, упал с трапа. В ту же секунду Бьорн и остальные члены команды