Работа над ошибкой. Орсон ПетерсенЧитать онлайн книгу.
Он потрогал больное место кончиками пальцев. «Будет фингал», – подумал он.
– Сам ты козлина, – сказал Эмиль своему отражению.
«Ку-ку» – раздался звук, известивший о поступлении нового сообщения. «С днем рождения, дорогой братец! Крепко обнимаю! Нежно целую! Люблю!» – говорилось в послании. Эмиль взглянул на мерцающие в верхнем углу экрана циферки, отмеряющие время. Ноль, ноль, двоеточие, ноль, один.
Забрав со стола перчатки, Времянкин выключил свет в гримерке и вышел.
Народу в зале заметно поубавилось. Были даже свободные столики. Осматривая помещение в поисках лучшего места, Эмиль обратил внимание на мужчину, выпивающего в одиночестве в глубине зала. На вид лет пятидесяти, седой, с ухоженной бородкой, в горчичной водолазке и экстравагантном клетчатом пиджаке. Мужчина сидел полубоком к столу, закинув ногу на ногу. Он дирижировал в воздухе стопой в бордовой туфле. Между краем узкой брючины и расшитыми берцами башмака проглядывалась оранжевая ткань носка. Одной рукой мужчина листал что-то в своем смартфоне, другой неспешно взбалтывал содержимое хрустального рокса (олд фэшн). Он сосредоточенно смотрел в светящийся экран коммуникатора, не отвлекаясь ни на что вокруг. Недолго думая, Времянкин направился к нему. Подойдя к столу, он положил руку на спинку свободного стула. Мужчина не обратил на Эмиля никакого внимания. Плавающие в его напитке кубики льда ритмично стукались друг о друга и о стенки сосуда. «Интересная получилась бы перкуссия, – подумал Эмиль. – Эрику бы понравилось».
II
– Не меня ждешь, случайно? – спросил Времянкин.
Мужчина поднял голову. Увидев Эмиля, он улыбнулся, обнажив верхний ряд зубов. Между центральными резцами зияла примечательная щель.
– О! Эмиль! Пожалуйста, садись. Я никого не ждал, просто допивал свой бурбон. Прошу.
Он указал Времянкину на свободный стул, убрал коммуникатор в карман, снял ногу с ноги и повернулся к столу, сложив ладони перед собой.
– Здравствуй, Лев! Давненько я не слышал твой рычащий голос.
Эмиль протянул Льву руку. Тот пожал ее.
– У тебя голос такой, знаешь, ррррххххрршрххр. Вот такой. Рычаще-шипящий. Редко встречаются такие голоса.
Гроссман усмехнулся, погладив бороду.
– Давненько не виделись. Это правда, – согласился Лев.
В момент, когда Эмиль начал усаживаться на стул, раздался треск рвущейся ткани. Карман его брюк зацепился за металлический угол столешницы. Стол, очевидно, был прикручен к полу и даже не покачнулся. Штанина пошла по шву, оголив ляжку бедолаги.
– Твою мать! – в сердцах произнес Эмиль. – Что ж такое сегодня? Проклятая энтропия!
Лев усмехнулся.
– Прости. Я не над этим. Я над энтропией. М-да… Сочувствую, – просипел Гроссман.
Мужчина откинулся на спинку стула, снова закинул ногу на ногу и отпил из стакана.
– Да смейся, чего уж там, – вздохнул Эмиль.
Он положил одну руку на стол, а другой прикрыл дыру в штанах.
– Мне кажется, ты первый