Воля народа. Шарль ЛевинскиЧитать онлайн книгу.
именно, во всяком случае некий документ, который должен был лежать среди бумаг Ханджина, но на столе его не оказалось, и они там решили вскрыть его сейф. «Personal Locker» – так это называли в банке, они там сплошь применяли английские выражения, это было в моде уже тогда. Маленький сейф-ячейка для каждого сотрудника, замок с комбинацией цифр, которую никто не знал, кроме владельца. Но в случае необходимости у руководства был единый мастер-код, и они вскрыли его шкафчик и нашли там не только искомый документ, но и упаковку бета-блокатора, в гелевых капсулах. В точности то средство, которое обнаружили в крови госпожи Ханджин. Попалась мышка.
Ханджин, разумеется, всё отрицал, но вину отрицает и виновный. Он говорил, что понятия не имеет, как эти капсулы попали в его ячейку, он ничем не может это объяснить, и документ, который они там искали, он туда не помещал, а аккуратно подшил в папку, где ему было место. Что, разумеется, никого не убедило, потому что, кроме него самого, никто не знал код ящика, и цепочка улик замкнулась: мотив, удобный случай, орудие убийства, и он был приговорён к максимальному сроку пять лет тюрьмы, создание угрозы жизни, статья 129, уголовный кодекс, параграф Вайлеман помнил до сих пор.
В заключительном слове Ханджин ещё раз уверял суд в своей невиновности, но апелляцию подавать не стал, ему бы и во второй инстанции не поверили так же, как и в первой, как он справедливо полагал. Он сел в тюрьму, где, кстати, был образцовым арестантом, придерживался всех правил, а его жена подала на развод.
– И потом обнаружилось, что это был вовсе не он?
– Нет, – сказал Вайлеман, – это не обнаружилось. До этого докопался я.
9
По мере рассказа Вайлеман всё больше воодушевлялся, то было тщеславие, или, если прибегнуть к более вежливому определению, профессиональная гордость. Не удивительно, что Дорис подала на развод, об этом он думал не впервые, должно быть, он доводил её до безумия своими историями, всегда одинаковыми. Элиза же наоборот слушала его зачарованно как маленькая девочка, которой читают сказку. Но, может, она только притворялась перед ним внимательной, уж в этом она поднаторела – позволять старикам рассказывать про их геройские подвиги и при этом изображать интерес. Губы её слегка приоткрылись, и был виден кончик языка. Красивый рот. Это у неё естественный цвет или такая сдержанная губная помада?
– Как ты до этого докопался?
Вайлеман, как видно, снова затерялся в своих мыслях посреди рассказа, и ему стало стыдно: это походило на старческое недержание в голове.
– По тому, как ты рассказываешь, ведь всё же было ясно, – сказала она. – Ханджин хотел избавиться от жены и для этого подсыпал ей не то лекарство. Однозначное покушение на убийство. Что навело тебя на мысль, что всё могло быть иначе?
– Была там одна деталь. Маленькая деталь. А именно… – Он сделал паузу, на сей раз не потому, что отвлёкся, а потому что в этом месте история всегда требовала паузы, эффекта ради, и потом сказал: –