Черное колесо. Часть 2. Воспитание чувств, или Сон разума. Генрих ЭрлихЧитать онлайн книгу.
демонстрация сойдёт. И красиво, и фига в кармане. Надо будет запомнить на будущее. Эх, жаль, скандала не получилось! Западники, конечно, ещё меньше наших веруют, но на такие вещи реагируют болезненно».
Настроение у собравшихся за столом было подавленное, а тут ещё раздался телефонный звонок, и по тому, как серело на глазах лицо у подошедшей к аппарату Иры-Хозяйки, все поняли: случилось что-то ужасное.
– Это был Юлик, – сказала опущенным голосом Хозяйка, положив трубку, – у них был обыск. Валю ещё допрашивают, а его уже отпустили. Изъяли двадцать седьмой выпуск! – тихо прокричала она.
«Вот она – борьба! Обыски, аресты, допросы!» – громко воскликнул Ульяшин, впрочем, в душе. Что-то содержалось в словах Хозяйки такое, что повергло всех в оцепенение. Володин энтузиазм был явно не к месту.
Кое-что он понял. Ещё с начала года по Москве, Киеву, Вильнюсу и другим городам прокатилась волна обысков и арестов. С каждым разом становилось всё более очевидно, что главной их мишенью была «Хроника текущих событий». Летом арестовали Петра Якира и Леонида Красина, людей, широко известных не только своими знаменитыми фамилиями, но и активным участием в правозащитном движении. Особенно большое внимание в передачах зарубежных радиостанций уделялось Якиру, и у многих людей, не имевших к «Хронике» никакого отношения, складывалось впечатление, что он имеет к её изданию самое непосредственное отношение и уж в крайнем случае имеет на неё кратчайший выход. Поэтому люди, стремившиеся получить выпуски «Хроники» для чтения и распространения, а также желавшие сообщить известную им информацию, пытались всеми способами познакомиться с Якиром. Так что в этом Ульяшин был не оригинален, как и в том, что, прослышав об аресте Якира, он перенёс свой интерес на его дочь, тоже связанную с правозащитным движением.
На этом знания Ульяшина исчерпывались, и теперь он в некотором замешательстве выуживал последние новости с поля боя из эмоционального разговора вышедших из ступора гостей.
То, что ни Якир, ни Красин не входили в редакцию «Хроники», а были лишь активными поставщиками информации для неё – это мелочи. Главное то, что Якир, судя по всему, сломался и пошёл, как тогда говорили, на активное сотрудничество со следствием.
– Он сказал, что изменил своё отношение к нашему движению и к своей деятельности в нём!
– До сих пор не могу в это поверить! Не мог он такое сказать!
– Но ведь сам сказал, Ире, во время свидания!
– Представьте, каково это было слушать Ире!
– В её положении!
– Варвары!
– Но ведь то, что материалы следствия убедили его в тенденциозном характере и объективной вредности «Хроники», – это не его слова! Его заставили это сказать!
– Как и то, что он просит прекратить выпуск «Хроники», так как каждый следующий выпуск будет удлинять ему и Красину срок заключения!
– Дело Сталина живёт и побеждает!
– Методы те же, да и люди!
– Какие они люди?!
Тихо прошелестела фраза, что Якир уже давно спился с катушек,