Домеон. Зоя АнишкинаЧитать онлайн книгу.
Я прекрасно понимаю твое любопытство, но иногда следует спросить разрешения, прежде чем вмешиваться в подобный разговор, хоть и невольно.
Он устало окинул меня взглядом, я же ошарашено и смущенно молчал, уставившись взглядом на свои большие волосатые и босые ноги.
– Многое в нашей жизни кажется тебе несправедливым, и сегодня ты убедился, что не одинок. Несмотря на то, что человеческие чувства в нас притупились, животные инстинкты все же могут встать на второе место. Я надеюсь, эти знания смогут тебе пригодиться, а теперь я с радостью приму соль, которую, скорее всего, тебе велела передать твоя мама или соседи, и отправлю домой. До завтра, и не забудь, что я ожидаю твоего появления в школе с выполненным домашним заданием.
Он практически силой выдернул пакет из моих рук и направился к дому, а я еще несколько минут все так же ошарашено пялился на свои еще худенькие руки.
Эту тему мы никогда больше не поднимали, но чем старше я становился, тем больше задумывался над понятием «справедливость» и его «применением» в нашем обществе. Думал я и об эвтаназии в старости. Пару раз видел картинки из жизни людей, и на них были старики, такие морщинистые и сгорбленные маленькие человечки. Я не придавал этому значения, но это свидетельствовало о жизни после наступления старости. Получается, что их обеспечивал кто-то, общество скорее всего. Но почему? Может, все они были какими-нибудь учеными и учителями и могли, невзирая на симптомы старости, приносить пользу до самой смерти?
Мне было бесконечно интересно узнать больше про эвтаназию у людей, почему и как она применялась, что именно у них было не принято. Я видел фото больших семей, где были дети, родители и старики; должно быть, это несколько поколений одной семьи. А я даже не знал, кто были родители моих родителей, откуда мы появились и всю жизнь ли жили в заповеднике №121. Мать и отец ни разу не упоминали об этом.
Я был лишь рад, что эта ситуация не повлияла на отношения между мною и Учителем во время занятий; тему эту никто не поднимал, даже когда мы случайно узнали об уходе его жены. Это было нормально – никто не удивился даже, только после этого я заметил в глазах Учителя обреченность и тоску…
Вот и в этот раз, переступая порог школы со столь противоречивыми чувствами, я заметил его, одиноко стоящего в коридоре. Разговор в тук-туке, мое мрачное настроение и воспоминания наверняка отражались на лице, так как Учитель озабоченно посмотрел на меня, приглашая жестом всех в класс. В нашей школе сейчас было два педагога, несмотря на то, что обычно их намного больше. Но младших набралось всего два класса, и каждый из учителей вел свою группу от первого до третьего года, обучая всем курсам. Для нас все осталось практически позади – пара недель истории и выпуск. Однако за это время мы должны были узнать, как же вышло, что наш мир пришел к тому, что мы имеем.
Мы расселись на наши места – деревянные столы и стулья, которые были, между прочим,