Фортуна благоволит грешным. Тереза РомейнЧитать онлайн книгу.
А я получаю только половинное жалованье от Королевского флота и небольшую пенсию от «Морских Рыцарей».
– И еще комнату в Виндзорском замке, – добавил викарий.
А миссис Перри, явно оживившись, вновь заговорила:
– О, это захватывающая история! Либо у древних греков воображение было богаче нашего, либо мир в те времена был гораздо интереснее, чем сейчас. Тересия ослепили после того, как его просили разрешить спор между Зевсом и Герой относительно…
– Мама, можно мне взглянуть на ноктограф? – перебила Шарлотта. – Спасибо, мама. Просто передай через плечо. Да, вот так. Я его уже держу.
Почему же она перебила мать? Может, так заинтересовалась ноктографом? Бенедикту очень хотелось думать, что Шарлотту действительно заинтересовал прибор, без которого он теперь не мог обходиться.
Следующие несколько минут миссис Перри, как новоиспеченный эксперт, объясняла дочери, как работает ноктограф. Затем вдруг спросила:
– Мистер Фрост, почему вы лишились зрения?
Поскольку вопрос, казалось, был задан не из праздного любопытства, а из научной любознательности, которой были отмечены все прочие вопросы этой дамы, Бенедикт тотчас же ответил:
– Как-то раз, в Южной Америке, я заболел тропической лихорадкой. Не знаю, как она называется, но она влияет на людей по-разному. Некоторые становятся хромыми, некоторые умирают. У меня сильно болели суставы, а потом – голова. После чего стало слабеть зрение.
Все на некоторое время замолчали. Первая заговорила Шарлотта.
– А у вас до сих пор остались боли?
– Нет, боли прошли. Но это было небольшим утешением.
Сейчас Бенедикт говорил об этом совершенно спокойно, хотя кошмары тех дней ему не забыть никогда. Корабль тогда превратился в плавучую больничную палату, и малейший луч солнца резал глаза точно нож. Он закрывал крошечное окно каюты множеством занавесок, но ничего не помогало, и боль терзала его день за днем. А зрение все слабело, и в мир его пробиралась темнота, которая в конце концов поглотила его окончательно. Теперь для него больше не существовало света. Бенедикт горевал всю обратную дорогу до Англии. Он скорбел о потере зрения и о том, что плавания для него закончились. Когда же корабль прибыл в порт, он твердо решил, что должен забыть о жалости к себе. При содействии капитана Бенедикт подал прошение о пенсии. Получив первые деньги, он купил себе трость с металлическим наконечником и начал учиться ориентироваться в этом мире по звукам. И чем дольше он учился, тем больше ему хотелось учиться. Жена викария спросила, что хорошего в путешествиях. Он не мог ответить на этот вопрос, но в самих поисках ответа была определенная ценность. Любые поиски имели ценность, – иначе какой смысл жить?
Бенедикт подумал о Нэнси, молоденькой служанке, которую убили. А может, это убийство каким-то образом связано с королевской наградой? Впрочем, задавать подобные вопросы слишком рано. Сначала следовало кое-что выяснить. Однако и сейчас было ясно: поиски сокровищ сопряжены с опасностями, от которых