Отражение. Зеркало войны. Галина ГончароваЧитать онлайн книгу.
Прасковью Ивановну было не смутить.
– А ты все же послушай! Чем по подворотням шалавиться…
Мария-Элена демонстративно вытащила из кармана телефон, выбрала режим диктофона и включила.
– Продолжайте, пожалуйста. Что вы мне хотели сказать о подворотнях?
– Выключи немедленно!
Матильда чуть позлорадствовала.
Да, здесь вам не там, это не старые времена, когда можно было поливать оппонента грязью, а потом кричать: «Люди добрые, да что ж это делается-то, я к нему со всей душой, а он сиротиночку изобидел!!!» Сейчас все записывается, и широту души можно оценить в присутствии свидетелей.
– Вас что-то не устраивает, любезнейшая?
Тетя Параша надулась и отодвинулась.
Законы она знала плохо, поэтому предпочла помолчать. А вдруг потом ее привлечь за что-то смогут?
По счастью, сидеть пришлось недолго. Не прошло и десяти минут, как из кабинета номер пять вышли люди, потом выглянула секретарша и вежливо пригласила:
– Кто следующий, на десять тридцать? Заходите!
Мария-Элена чуть замешкалась, и первой в кабинет с грацией боевого слон, ринулась тетя Параша.
Внутри кабинет выглядел не слишком презентабельно.
Стены были окрашены в персиковый цвет, но мебель удручала. Здоровущий стол для судьи был самым новым из имеющегося. Столик для секретаря оказался таким же престарелым и обшарпанным, как и мебель в коридорах, а стулья для клиентов заставили Матильду порадоваться, что платье – длинное. Иначе пришлось бы попрощаться с колготками.
Видимо, это беда районных судов – если их и финансируют, то по остаточному принципу.
Секретаршу Матильда разглядывала с профессиональным интересом. Симпатичная девушка, с хорошо покрашенными и уложенными волосами, с длиннющими ногтями, с макияжем и в дорогой одежде. Да, Антону она бы больше подошла в приемную.
– Пф-ф-ф-ф, – отозвалась Мария-Элена.
Матильда невольно улыбнулась. Подруга понимала, что не имеет права на ревность в отношении Антона, и все равно ревновала и злилась. Но картинка-то на уровне? А какое там качество работы – еще большой вопрос.
– Встать, суд идет.
Вот уж не ожидала Матильда услышать эту фразу. Но послушно встала. Они с Прасковьей Ивановной выбрали места подальше друг от друга, и теперь та сверлила Матильду злым взглядом. А чего злиться-то?
Матильда бы сюда век не приходила, ей не оставили выбора.
Судьей оказалась симпатичная женщина лет сорока, полноватая, с темными волосами, уложенными в короткую модельную стрижку, в чем-то темном вроде мантии.
Она опустилась за стол, кивнула секретарю – и та отмерла:
– Прошу всех сесть, – и уткнулась в бумаги.
Судья посмотрела на Матильду и чуть менее одобрительно на Прасковью Ивановну.
– Добрый день. Ленинским районным судом рассматривается гражданское дело по иску Домашкиной Марии Ивановны к Домашкиной Матильде Германовне о признании недействительным…[2]
Матильда внимательно слушала.
Судья объясняла. Процитировала
Уважаемые читатели, чтобы не превращать книгу в протокол судебного заседания, я урежу юридическую часть. Не имею ничего против юристов, но специфическая терминология, которой они пользуются, не всегда уместна в художественной литературе.