Соколиный остров. Александр Владимирович ТокаревЧитать онлайн книгу.
спешит старушка с полиэтиленовым пакетом, из которого торчит здоровенный хвост горбуши.
– Бабушка, где поймали? – интересуемся лениво.
– В магазине, сынки. Там сейчас самый клев, надо еще деньги научиться рисовать!..
– Вы же на реке живете.
– Э-э, вспомнил! Там только лягушки сейчас. А в прошлом году много рыбы плыло по реке. Мешками мужики несли…
На выезде к шоссе нас останавливает резкая трель полицейского свистка. Одетый по полному параду дэпээсник машет отчаянно палочкой.
– Нельзя-нельзя! К обочине!
– Так мы же на велосипедах. По краю проедем.
Но на лице служивого застыло такое испуганное отчаяние молодого солдата, что мы понимающе сворачиваем к обочине.
– А что случилось?
– Я не могу сказать. Ждем.
Все понятно. Словно жизнь замирает, если столица Москва вдруг отрыгнет еще одну важную шишку, из тех, что зачастили в последнее время к нам. Видимо, имеют интерес. Что-то подобное замечено и с попсой, также повадившейся в провинцию собирать у недалеких нубов остатки провинциальной зарплаты. Вот сейчас и китайскую «звезду» ждем-с… Раньше, помнится, в самый неподвижный застой и разгар провозглашения анафемы в адрес тяжелого рока, к нам «Сине-черные» наведовались, «Иллеш», «Хунгария», «Будка суфлера» и прочие потрясатели нашего сознания. Понятно, что и потяжелее слыхали, но только с фарцовых пластов-дисков. Вживую венгры и польские парни за супер-стар шли. А сейчас – Ви-тас сподобится…
Для гостей даже шоссе подновили, высокими заборами отгородили пригородные развалюхи-хижины, чтобы не огорчать глаз щепетильного столичного гостя подлым видом…
Над шоссе застыло томительное ожидание. В этой тягостной неопределенности с противоположной стороны вдруг выпрыгнула веселая собака без комплексов. Она смело шагнула на пупырчатый асфальт и… тут же осадилась от визга свистка… Собака подняла недоумевающую морду: мол, живу я на той стороне, мне бы домой, если можно, господа… Но испуганный и услужливый страж был непреклонен. Он показывал собаке палочкой направление, по которому той надлежало проследовать. В глазах собаки застыло тоскливое непонимание. Одна ее лапа дернулась и шагнула вперед. Собака, пригнувшись к асфальту и глядя на дэпээсника, начала тихо-тихо убирать ее обратно. При этом морда ее подхалимски осклабилась, а глаза поволокло законопослушанием и преданностью основам конституции… Но полисмен был непреклонен. Жезл был железен, и в глазах дэпээсника торчали шляпки от гвоздей… Собака согласилась, и, понимающе кивнув, вдруг одним сильным махом перепрыгнула почти полшоссе и чесанула зайцем прямо к деревне. Вслед ей неслись истерические трели свистка и наше дикое ржание…
Вскоре мимо нас пронеслись какие-то черные машины, где, очевидно, и находились «слуги народа»… А мы поехали варить уху из ротанов, слушать фанк «Земля, Ветер и Огонь», душевного и честного Юрия Шевчука и пить водку в сладкой тоске золотой осени…