Nature Morte. Строй произведения и литература Н. Гоголя. Валерий ПодорогаЧитать онлайн книгу.
машина, и вот почему он серьезно думал, что у нас существует еще капитан-исправники, что и теперь еще возможно без свидетельств совершать купчие крепости в гражданских палатах, что никто не спросит подорожной у проезжего чиновника и отпустит ему курьерских лошадей, не узнав фамилии, что, наконец, в доме губернатора, во время бала, может сидеть пьяный помещик и хватать за ноги танцующих гостей. И много, очень много подобных несообразностей можно отыскать в сочинениях Гоголя». (Вересаев В. Гоголь в жизни. С. 404.)
76
Чижевский Д. И. Неизвестный Гоголь – Н. В. Гоголь. Материалы и исследования. М.:, «Наследие», 1995. С. 205.
77
Тынянов Ю. Поэтика. История литературы. Кино. М.: Наука, 1977. С. 205.
78
Ср.: «Стиль Гоголя – мимо грамматики: до и после; грамматика некто в сером: стоит и уличает; а Гоголь и без нее – великий стилист; стиль не обусловлен грамматикой…» (Белый А. Указ. соч. С. 282.)
79
Свое отношение к идеалу «русского литературного языка» Гоголь выразил предельно точно: «Впрочем, если слово из улицы попало в книгу, не писатель виноват, виноваты читатели, и, прежде всего читатели высшего общества: от них первых не услышишь ни одного порядочного русского слова, а французскими, немецкими и английскими они, пожалуй, наделят в таком количестве, что не захочешь, и наделят даже с сохранением всех возможных произношений, по-французски в нос и картавя, по-английски произнесут как следует птице и даже физиономию сделают птичью и даже посмеются над тем, кто не сумеет сделать птичьей физиономии; а вот только русским ничем не наделят, разве из патриотизма выстроят для себя на даче избу в русском вкусе. Вот каковы читатели высшего сословия, а за ними и все причитающие себя к высшему сословию! А между тем, какая взыскательность! Хотят непременно, чтобы все было написано языком самым строгим, очищенным и благородным, словом, хотят, чтобы русский язык сам собою спустился вдруг с облаков, обработанный как следует, и сел бы им прямо на язык, а им бы больше ничего, как только разинуть рот да выставить его». (Гоголь Н. В. Собрание сочинений. Том 5 («Мертвые души»). С. 164.)
80
Об этом можно найти множество свидетельств в переписке Гоголя.
81
Тернер В. Символ и ритуал. М.: Наука, 1983. С. 51–52.
82
Переписка Н. В. Гоголя. Т. 2. (Письмо к С. А. Аксакову от 10 (22) декабря 1844 года.) С. 58.
83
Вересаев В. Гоголь в жизни. С. 421.
84
Письмо к С. А. Аксакову от 10 (22) декабря 1844 года.) С. 485.
В другом месте: «Часто приходя звать его к обеду, я с болью в сердце наблюдала его печальное, осунувшееся лицо; на конторке, вместо ровно и четко исписанных листов, валялись листки бумаги, испещренные какими-то каракулями; когда ему не писалось, он обыкновенно царапал пером различные фигуры, но чаще всего – какие-то церкви и колокольни». (См. также: Эпштейн М. Князь Мышкин и Акакий Башмачкин. К образу переписчика / М. Эпштейн. Парадоксы новизны. М.: Советский писатель, 1988. С. 65–80.)
85
Гоголь Н. В. Собрание сочинений. Том 3 («Коляска»). С. 157.
8