Всешутейший собор. Смеховая культура царской России. Лев БердниковЧитать онлайн книгу.
Вот кто главней меня. Я ему прикажу “молчи!” – он приказания не выполнит. А он мне орет, мол, возьми меня на руки, царь, – я подчиняюсь!» «Взяли вы меня, государь, на руки, – продолжил Балакирев, – я и затих… Вы, ваше величество, рассмеялись. И при всех меня поцеловали…» – «И куда ж я тебя поцеловал?» – с усмешкой спросил царь. «А вот я и собирался это господам шутам показать… Они уж очень просили. Уж коли, говорят, сам царь тебя туда целовал, Ваня, нам, стало быть, тоже это особенно приятственно будет… Вот только, значит, приготовились, а вы и помешали…» Петр захохотал и заставил всех шутов целовать по очереди зад Балакирева.
Шутом по призванию, по вдохновению предстает Иван и в комедии А.М. Мариенгофа «Шут Балакирев». Петр предлагает здесь Балакиреву оставить шутовское ремесло и занять высокую должность, на что тот отвечает:
Я недостоин милости такой.
Помилуй, государь, от награжденья,
Оставь меня в дурацком званье. Оставь
Сей глупый мой мундир на голове,
А в голове свободный ум оставь мне.
В «Деяниях Петра Великаго, мудраго преобразователя России…» И.И. Голикова, человека, всецело посвятившего себя изучению той эпохи, Балакирев фигурирует именно как любимый царский шут. Свидетельства Голикова заслуживают тем большего доверия, что он ссылается на устные рассказы современников – крестника царя, «арапа Петра Великого» А.П. Ганнибала и гидрографа, адмирала А.И. Нагаева. Он приводит подлинные анекдоты о том, как изобретальный Балакирев, надев на себя личину дурачества, разгонял мрачные мысли царя, избавляя его от участившихся в последние годы спазматических припадков. «В одно из таковых припадков время, – рассказывает Голиков, – шут сей пригнал к самым окошкам комнаты, в которой находился Монарх, целое стадо рогатой скотины, из которых на каждой к рогу привязана была бумага. Громкое мычание принудило Монарха взглянуть из окошка, и, увидя на рогах их навязанные бумаги, велел одну из них подать к себе. Балакирев, как начальник сей, так сказать, депутации, принес первый их к Государю, говоря: “Это челобитная быков на Немцев, что они у них всю траву поели”. Шутка развеселила Монарха, ибо в челобитной сообщалось, что немцы, употребляя в пищу салаты, лишают скотину главного кушанья – травы».
О шутовстве Ивана Алексеевича в петровское время говорят и крупные русские историки XIX века. «Прикинувшись шутом, – свидетельствует С.Н. Шубинский, – [Балакирев] сумел обратить на себя внимание Петра Великого и получил право острить и дурачиться в его присутствии». М.И. Семевский уточняет: «В неисчерпаемой веселости своего характера, в остроумии, в находчивости и способности ко всякого рода шуткам и балагурству он нашел талант “принять на себя шутовство” и этим самым… втереться ко двору его императорского величества… Верно одно: что Балакирев умел пользоваться обстоятельствами, умел делаться полезным разным придворным, был действительно из шутов недюжинных».
Слова