Драконья тьма. Туи СазерлендЧитать онлайн книгу.
печалятся.
– Уже лучше, – кивнул Холод, встряхивая крыльями и поднимая облачко ледяной пыли, – но я и не печалюсь, а тороплюсь в исторический зал! Давай, пошли!
– Да какая может быть история, когда такие дела? Сидеть в тёмной пещере и слушать, как Ласт бормочет о древнем прошлом! Вот она, настоящая история – творится прямо сейчас! Мы в самой её гуще… во всяком случае, должны быть.
– Ну и какую же историю ты собираешься творить сегодня? – насмешливо фыркнул Холод. – Все исторические сюжеты нынче в дождевом лесу, а мы с тобой – примечания в конце страницы… Ладно, пошли, а то Цунами опять разорётся.
Он снова подтолкнул приятеля хвостом, и тот потащился следом по извилистым коридорам, стараясь не показывать, как тошно быть жалким примечанием к чьей-то героической саге.
Новая историческая пещера располагалась в нескольких поворотах от прежней, где взорвалась огненная кактусовая бомба. Несмотря на окно в потолке, здесь тоже было сумрачно, сыро и слишком холодно для песчаного дракончика, так скучавшего жарким просторам родной пустыни. Не радовало и то, что выход был единственный, а по углам высились груды свитков, готовых загореться от одной искры. Хотя поджигательница Стерх уже сбежала из академии, он не мог выкинуть из памяти тот пожар и с ужасом представлял, сколько могло быть ещё жертв, не случись рядом Луны с её видениями.
Радужная Тамарин, одна из обожжённых тогда, уже ждала в исторической. Она опасливо кружила по пещере, ощупывая стены и принюхиваясь.
– Что-нибудь не так? – забеспокоился Вихрь.
Она покачала головой.
– Не знаю… ты не чувствуешь запах гари?
– Да нет вроде. – Дракончик набрал полную грудь воздуха. – У нас, песчаных, очень хороший нюх.
– У меня тоже, – кивнула слепая, – но после того взрыва мне постоянно мерещится дым. – Она нервно дёрнула крыльями и снова прикоснулась к стене, будто проверяя, на месте ли та.
Вихрь быстро перебрал в голове всё, что знал об изменчивой чешуе радужных. Когда лесные драконы не думали о своей красоте или маскировке, цвет чешуек выражал настроение. Сейчас Тамарин, насколько её было видно из-под бинтов, переливалась серо-голубым с белыми полосами.
Грустит, понял песчаный. Он ещё вспомнил, что Кинкажу вся побелела, когда потеряла сознание после удара – значит, белый цвет означает боль!
– Как ты себя чувствуешь? – озабоченно спросил он. – Ожоги сильно болят?
– Сегодня сильнее, – призналась она, – но грустно мне из-за Кинкажу.
– Мне тоже, – вздохнул дракончик.
Последний раз он видел маленькую радужную лежащей без сознания на больничной койке в Мечте на другом конце Пиррии. Вот как надо было использовать свиток Мракокрада, подумал он. Взять и вылечить Кинкажу… А заодно и Тамарин… И всех солдат, раненных на войне!
Ну почему, почему друзья не позволили ему взять свиток? Тогда Мракокрад до сих пор сидел бы под своей горой, Кинкажу была бы здорова, Тамарин могла видеть, а Луна никуда не улетала! Поговорили бы с ней сейчас… эх…
Размахивая крыльями,