На торный путь. Николай ДмитриевЧитать онлайн книгу.
слов добавил: – Государыня наша свой Измайловский полк и вовсе из ландмилиции набрать повелела.
– Это ясно, – решительно прерывая начавшее было уходить в сторону обсуждение, сказал Остерман. – Сложившаяся обстановка благоприятствует, цисарь австрийский нас поддержит. Султан увяз в Персии и хан с ним. Полагаю, желательно б было для начала одного хана разбить.
Чувствовалось, что главный дипломат вроде как против войны с турками или же сильно колеблется, и потому князь Черкасский высказался довольно резко:
– Надо нам воевать с турками, надо! Доколе терпеть будем, что нам к Чёрному морю хода нет? Государыня наша желает следовать по пути Петра Алексеевича и всё, что на Пруте утеряно было, вернуть!
Гневная тирада князя возымела действие. Однако Остерман продолжал осторожничать, сказав:
– Ну что ж, будем готовиться…
И тут неожиданно вмешался молчавший до сих пор Левенвольде и принялся вроде как сам с собой рассуждать:
– Война больших денег требует, а раз татары на наши земли покусились, то именно их наказать надобно. Собрать кавалерию, добавить регулярный корпус и в хорошее время напустить на Крым. Войти туда, насколько возможно, разорить всё и вернуться на Украину. Тогда турки вроде как ни при чём будут, и с ними без войны обойдётся.
Воцарилось короткое молчание, и Остерман, догадавшись, что наверху война с турками – дело решённое, обратился к Черкасскому:
– Что скажешь, князь?
– Скажу прямо, корпус слать надобно, а там видно будет, – ответил тот и вопросительно глянул на Ягужинского, который как знак того, что согласен с Черкасским, положил свои сжатые кулаки на подлокотники кресла…
Калмыцкое ханство стало союзно России ещё при Петре Алексеевиче, который своим указом повелел «обходиться с калмыками ласково, ибо в них нужда есть». А нужда эта действительно была. Обстановка на Кавказе складывалась по-разному, и Россия не обманулась в своих ожиданиях, поскольку калмыки стали принимать участие в войнах на её стороне. Когда же хан крымский в очередной раз стал предъявлять свои претензии к Кабарде, калмыцкий тайша Дондук-Омбо, опасаясь поползновений со стороны крымчаков, разослал по всем стойбищам-хотонам приказ готовиться к походу. А вскоре, в связи с началом турецкой войны, Петербург распорядился смирить кубанских татар, поскольку имелось опасение, что они выступят на поддержку хана.
Эту весть гонцы разнесли по калмыцким кочевьям, и там немедля начались сборы. Собирался и состоявший из сорока кибиток хотон самого Дондук-Омбо. По-новому организованное калмыцкое войско состояло теперь из отдельных отрядов, которые уже подходили, располагаясь лагерем неподалеку от остававшейся на месте белой юрты Дондук-Омбо. Прочие, чёрные юрты поспешно разбирали, на верблюдов вьючили складные решётки-терме, длинные жерди-унины, крепили сверху харачи – дымовой круг – и, увязав напоследок кошмы, то бишь войлок для стен, выстраивали караван, чтобы в опасении чужого набега увезти домочадцев подальше в степь.
Дондук-Омбо