Прилив. Книга 1. «РУТ». Алекс КостаЧитать онлайн книгу.
уж начала издеваться, так продолжай, не останавливайся. Стеби, стеби, стеби… – так говорил ее босс, Грязный Мэни.
Она не знала (или не помнила), но думала, что «грязным» его называли за это его излюбленное «стеби-стеби». Мэни был из породы старых рекламщиков, для него не было ничего святого. Впоследствии, оказалось, что это и есть единственно правильная позиция в жизни, причем не только для рекламщиков.
Очевидно было то, почему Грязный Мэни был еще и «мэни». За свое «стеби, стеби, стеби» он умудрялся брать деньги, причем неплохие.
Она пришла овечкой, после тупой работы в какой-то корпорации. Поначалу, разве что могла брифы заполнять. Работала секретаршей по сути, хотя по должности – помощник арт-директора.
Запомни, Рут! Клиенты – идиоты. Они не знают и никогда не узнают, чего сами хотят. – с этими словами, Мэни бросал стопку брифов в урну, переполненную бычками и смятыми алюминиевыми банками.
Урны с бычками и смятыми банками! Она хорошо помнила офис. Атмосфера старой «школы». Бутылки дешевого, но сносного виски в каждом углу, разрешено курить прямо на рабочем месте.
Последнее, что она помнила оттуда, как, примерно, за месяц до того, как все рекламные агентства перестали существовать, пришла в офис, кажется, что-то забрать. Сотрудников уже никого не было, все бежали из города.
Застала «на посту», великого и ужасного, ДжиЭм.
Мэни сидел в своем кабинете. Он был один, но, накурено было так, как редко было в прежние времена, когда курили все.
В углу увидела разорванные свертки, коробки, щепки от ящиков с дорогой выпивкой. Похоже, босс разворошил клиентские подарки. Целый шкаф товаров категории «дьявола»: сладкое, сигары, выпивка.
У его жены, не так давно до этого, на втором триместре, «вывалился» ребенок. Они еще тогда изредка собирались в офисе. Не для работы, конечно. Просто так. Собирались, обсуждали.
Рассказывали, что жена Мэни (ее звали, Джинджер, кажется) не чувствовала боли, не было судорог. Она просто пошла в туалет. Села на стульчак, дернулась всем телом, вниз скользнуло что-то тяжелое, холодным пустым звуком шмякнулось о поверхность унитаза.
Пустым звуком!
(Хватит! Не повторяй!)
Мэни нашел Джинджер, сидящей у крышки, безумными глазами смотрящей на плавающий, в сгустках крови, желеобразный эмбрион. У эмбриона были несформировавшиеся, открытые сине-белесые пятаки, вместо глаз.
Что ему оставалось? Мэни нажал на кнопку, глаза эмбриона завертелись, пропали в канализации. Джинджер обезумела, кричала, наглоталась таблеток, слегла.
Многие осуждали Мэни. За что!? И, что он мог? Нести это «желе» в больницу, просить со словами «сделайте же что-нибудь».
Они бы ничего не сделали. Да, вряд ли он прошел дальше входа. Больницы к тому времени, уже были переполнены.
– Рут, слышишь!
Она стояла на пороге кабинета, видя Грязного Мэни, впервые, грязным в прямом смысле. Волосы взлохмачены, как у Джека Николсона в «Иствикских ведьмах», рубашка торчком, сальная, чем-то заляпана. —Рут! – он смотрел на нее красными глазами, – Это конец, Рут! Конец!
Она и так это знала. Просто не