Собор Парижской Богоматери (адаптированный пересказ). Виктор Мари ГюгоЧитать онлайн книгу.
к своей особе. Теперь же, невзирая на глухоту, он, как истинный папа, смаковал приветствия толпы и чувствовал себя ее властелином. Подданные Квазимодо представляли собой сборище шутов, калек, воров и нищих, но все же это были подданные, а он их повелитель. Квазимодо принимал за чистую монету насмешливые рукоплескания и озорные знаки почтения. Источник радости бил в нем все сильнее, и чувство гордости все больше овладевало горбуном.
К удивлению и ужасу толпы, в тот момент, когда упоенного величием Квазимодо торжественно проносили мимо дома с колоннами, какой-то человек бросился наперерез процессии. Резким движением он вырвал у горбуна из рук деревянный позолоченный посох. Это оказался незнакомец с облысевшим лбом. Гренгуар, который не успел раньше рассмотреть его, теперь удивленно присвистнул.
– Да ведь это мой учитель герметики, отец Клод Фролло, архидьякон Собора Богоматери!
Квазимодо кубарем свалился с носилок. Женщины отвернулись, чтобы не видеть, как он растерзает архидьякона. Однако Квазимодо бросился к священнику и упал перед ним на колени, виновато опустив голову. Архидьякон сорвал с него тиару, сломал посох и разорвал мишурную мантию. Затем между ними завязался странный разговор на языке жестов.
Оба не произносили ни слова. Архидьякон стоял выпрямившись, гневный, властный, повелевающий. Квазимодо смиренно распростерся на земле, словно умоляя о пощаде. Наконец священник жестом приказал горбуну встать и следовать за ним, и Квазимодо послушно поднялся на ноги.
Тут братство шутов очнулось и решило вступиться за своего внезапно развенчанного папу. Воры и калеки с перекошенными от злости лицами окружили священника, угрожающе сжимая кулаки.
Священник не проявил никаких признаков беспокойства. Квазимодо заслонил отца Клода от нападающих своим телом, отстранил толпу и пошел впереди, расталкивая тех, кто загораживал путь. Бродяги, недовольно ворча, расступались. Архидьякон и Квазимодо свернули за угол и скрылись на узкой темной улице. Никто не осмелился по следовать за ними.
– Чудеса, да и только! – пробормотал Гренгуар. – Однако, мне пора определиться, где я буду ночевать!
9. Феб де Шатопер
Гренгуар с тоской огляделся по сторонам. Взгляд его упал на белое пятно, смутно мелькавшее в сгустившихся сумерках. Приглядевшись, он узнал козочку цыганки, которая быстро семенила за хозяйкой. Танцовщица быстрым шагом уходила с Гревской площади. Поэт решил двинуться следом.
– Есть же у нее какой-нибудь дом, – вслух размышлял он. – Надо попробовать. У цыганок доброе сердце. Чем черт не шутит?
Следуя за танцовщицей, Гренгуар скоро оказался в запутанном лабиринте переулков, перекрестков и глухих тупиков, расположенных вокруг старинного кладбища Невинных. Девушке, очевидно, хорошо была знакома эта дорога, потому что она двигалась вперед уверенной походкой, все больше ускоряя шаг.
Через некоторое время цыганка заметила, что ее кто-то преследует. Она то и дело с беспокойством оглядывалась, один раз