Битва во мгле. Книга вторая. Сражайся или умри. Олег ШовкуненкоЧитать онлайн книгу.
тяжестью лет. Неестественно подломившаяся правая нога доводила крен машины до сорока градусов, а черный нагар на лицевой стороне корпуса говорил о неправильном угле входа в атмосферу. Однако машина боролась до конца. Получив повреждения и потеряв экипаж, центральный слит сделал все для того, чтобы совершить посадку. О том, что «42-й» грохнулся именно здесь, а не приковылял откуда-то со стороны, говорил небольшой кратер из песка и мелких камней, который выжгли его посадочные двигатели.
Что стало причиной катастрофы? Николай не видел значительных повреждений корпуса. Вывернутый коленный сустав, несомненно, был результатом неудачной посадки, но…
– Командир, – Шредер успел обойти машину Пуарэ с тыла, – вам следует взглянуть на это.
– Что там у тебя? – Строгов поспешил подвести своего «Сахая» к машине рядового. Туда же направились Фурье и Манзони.
– Дыра, – задумчиво произнес Фурье.
– Ну, дыра. А ты что, надеялся увидеть надпись «Добро пожаловать на Канары»? – Машина Манзони сделала пару шагов вперед. – Что-то не нравится мне вся эта история.
Бронированные плиты на спине «42-го» не были разорваны взрывом. Их словно сожрала едкая кислота. Справившись с высокомолекулярным сплавом, она хлынула в тело боевой машины, выжигая в нем глубокую смертоносную воронку.
– Наши парни умерли еще в космосе. – Манзони поскреб манипулятором по оплавленным кислородным резервуарам. – Какая страшная смерть.
– Смерть всегда страшна. Особенно если тебе предательски стреляют в спину из аннигилирующего излучателя.
Глаза сержанта немигающе смотрели в черное небо. Странно было осознавать, что на расстоянии сотен световых лет от Земли существует такое же сияние звезд и такое же величественное спокойствие. Но все же это был чужой мир, погребенный в объятиях мрака и тишины. Тишина! Она действительно была дикой и пугающей. Она холодными костлявыми пальцами заползала в душу и сжимала сердце, заставляя его замедлить свое биение. В ней не было места голосам живых существ. Щебет птиц, шелест листвы, жужжание насекомых были чужды этому миру. Единственным звуком, который улавливало ухо, было завывание ветра. Ветер полноправно властвовал над окружающей каменной пустыней. Он знал все ее тайны, он проникал в ее самые потаенные уголки, он мог прикоснуться ко всему, чему хотел: камням, броне стальных машин, к лицу солдата. Но сержант не мог чувствовать этих прикосновений, слышать голос пустыни, видеть бездонную глубину Вселенной. Сержант был мертв.
Тела сержанта Пуарэ и рядового Сардиса покоились рядом на невысокой плоской скале. Друзей не могла разлучить даже смерть. Они лежали плечом к плечу точно так же, как жили и как умерли. Их руки были сложены на груди, мундиры наглухо застегнуты, шлемы сняты. Две шеренги похоронной команды недвижимо замерли по краям пьедестала смерти. Корсиканцы отдавали последний салют своим погибшим товарищам.
– Мы навечно сохраним память о наших братьях! И будь я проклят, если мы не отплатим