На пороге великой смуты. Александр Владимирович ЧиненковЧитать онлайн книгу.
несколько казаков за провинность в солдаты забрили, а вот сыночка моего… Скажи, ежели жизнь дорога, когда ты всё это выдумать успел?
Ковригин занервничал. Его пальцы побелели, крутя шапку, словно выжимая из неё воду.
– Я на базаре в Оренбурге побирался, – начал он, – и подслухал разговор казаков про войну турецкую. Там и узнал я, что Фролка Бочкарёв в госпитале лежит. А о том сынок твой кому-то сказывал.
– И ты решил к Лизке идти, штоб разжалобить её? – спросила Мариула.
– Я только зиму пережить у неё хотел, – сознался мужичок.
– А Егорушку моего пошто приплёл?
– Да так, к слову пришлось!
Мариула прикрыла глаза, прерывисто вздохнула, после чего сказала:
– Ступай из городка нашего подобру-поздорову, грешник неприкаянный! Ты людям горе принёс, чтоб самому хорошо было. Ежели прямо сейчас из Сакмарска не уберёшься, я порчу нашлю на жизнь твою, и без тово поганую!
В это время в избу вошла опроставшая желудок Лиза:
– Ну что, всё обспросила?
– Всё, об чём интерес имела, – улыбнулась ей Мариула. – Скажи своему гостю непрошеному, что пущай исполнит всё, что сказала ему я.
– А ты что развеселилась? – удивилась Лиза.
– Да причин для тоски не углядываю. Жив и здоров Егорушка мой и на войне никогда не был!
– Это кто тебе эдакое без меня поведал?
– Никто, это сердечко моё материнское знать дало. Не чует беды оно – знать, и нету её вовсе!
Глава 2
Рождество они встретили вместе, и даже приятно. У них царила полная гармония. Этому немало способствовала Жаклин. Казалось, она позабыла о своей слабости к Архипу. Капитан Барков был очарован. Она снова показалась ему очень умной и красивой женщиной, к тому же её несчастье давало ей, по его мнению, право на его сочувствие.
Но Жаклин по-прежнему не была в него влюблена. Она провела уже много времени вместе с Барковым, и он был неизменно внимателен к ней. А сегодня он всю праздничную ночь почему-то рассказывал о другой женщине, которую Жаклин не знала и никогда не видела.
Женщине не надо быть влюблённой, чтобы при подобных обстоятельствах почувствовать досаду, ей даже не надо признаваться себе, что это её задевает. Жаклин не сознавала причины своей досады. Просто восхищение, с каким капитан рассказывал о той, другой из Петербурга, нервировало её.
Но Жаклин недолго сердилась на Баркова, и к утру они снова стали добрыми друзьями. Он не мог ей не нравиться, так как с ним сегодня было приятно разговаривать. И всё же он не совсем ей нравился, так как ей казалось, что он разговаривает с ней несерьёзно. Он как будто играл с ней. Она узнала его достаточно хорошо и понимала, что он на самом деле серьёзный, склонный к раздумьям человек, способный на глубокие душевные терзания из-за своих убеждений. Но с ней он всегда был мягко шутлив. Если бы улыбка хоть однажды исчезла из его глаз, она, быть может, могла бы попробовать полюбить его…
Барков чувствовал себя рядом с Жаклин таким сильным и крепким, что она представлялась ему страшно слабенькой.