Вельяминовы. За горизонт. Книга третья. Том второй. Нелли ШульманЧитать онлайн книгу.
получал ленты из архивов Западной Германии. Научившись управляться с киноаппаратом подростком, Адольф проводил целые дни в зале, запоминая каждое движение, каждое слово своего отца:
– Фюрер был великим оратором, – задумчиво сказал Максимилиан, – партайгеноссе Геббельс считался мастером публичных выступлений, однако в твоем отце было что-то, – он повел рукой, – магическое. Страна готова была отдаться ему, как покорная женщина, подчиненная воле ее хозяина и владыки, – Адольф просматривал записи казней участников июльского покушения и обучающие ленты из концлагерей:
– Это все не то, – понял юноша, – правильно говорил дядя Макс, люди должны последовать за мной, они должны видеть во главе страны только меня. Я должен стать единственным выбором для Германии, как я стал таким для Полли, – Адольфу нравились послушные, тихие девушки:
– Она настоящая жена лидера, она восхищается мной и разделяет мои идеи, – довольно подумал юноша, – она не строптивая дрянь Фредерика или оказавшаяся изменницей Клара, – его наставники на кафедре археологии, впрочем, не считали искусство публичных выступлений необходимым для ученого:
– Студенты будут вас слушать, коллега Ритберг, – сварливо заметил один из профессоров, – и аккуратно писать конспекты. Мы немцы, – он коротко усмехнулся, – у нас в крови любовь к порядку и организованности. Проблема в том, – старик выбил трубку, – что любое пресмыкающееся, – его лицо исказила застарелая ненависть, – может заставить нас плясать под его дудку, пользуясь нашим страхом перед так называемым хаосом, – позже Адольф узнал, что профессор всю войну провел в бараках Дахау.
Отказавшись разводиться с женой-еврейкой, потеряв университетский пост, тогда еще доцент успел уехать с семьей во Францию:
– После сорокового года их арестовали, – сказала Адольфу секретарь кафедры, – его жену и дочек отправили, – она замялась, – в общем, на восток, а его, как арийца, послали в Дахау, – Адольф поинтересовался: «И что, его семья не выжила?». Девушка покраснела:
– Я точно не знаю. Наверное, они погибли в бомбежке или…, – она оборвала себя. Адольф хорошо знал школьную программу по истории:
– Нашей молодежи с детства вбивали в головы чувство вины, – он оглядывал завороженно молчащую аудиторию, – благодаря союзникам, перекроившим учебники, – Адольф учился в Швейцарии, но ему попадали в руки немецкие книги:
– Вина, вина, везде вина, – он смотрел в глаза успокоившейся долговязой девушке, парню с африканским барабаном, стайке юношей в расписанных пацификами футболках, – они родились после войны, они помнят развалины Берлина. Их отцы вернулись с фронта после ранений или сидели в советском плену. Они хорошие ребята, они искренне хотят изменить мир, только еще не знают, как, – он не отводил взгляда от парней и девушек:
– Мы говорим о страданиях Вьетнама, – тихо сказал Адольф, – но забываем о нашей собственной стране. Германия тоже страдала…, –