Дьявол кроется в мелочах. Людмила МартоваЧитать онлайн книгу.
невыносимо, а слова Ровенского скребли по душе, как пенопласт по стеклу. Ушел бы он уже, что ли. К счастью, нацепив дорогую куртку и расчесав бородку специальной расческой, которую он носил с собой, Николай Модестович убрался восвояси. Остальные коллеги тоже разошлись, у большинства из них рабочий день был уже позади, и Соня осталась в кабинете одна, щелкнула кнопкой электрического чайника, понимая, что чашка чая ничем не исправит ее сегодняшнего настроения.
И все же лучше чай, чем совсем ничего. Соня налила кипяток в чашку, бросила пакетик чая с мятой, отхлебнула. Скривилась, страдальчески подняла глаза к небу. Со стены на нее, чуть усмехаясь, смотрел портрет профессора Леонида Федоровича Свешникова. По-доброму, надо сказать, смотрел.
Соне посчастливилось застать Свешникова преподающим в университете. Когда она только поступила на свой иняз, Свешников читал английскую литературу, естественно, на языке оригинала. Это были самые лучшие лекции, которые Соня только слышала в своей жизни. Ровенский был его учеником и лектором слыл тоже прекрасным, но сравниться со Свешниковым все равно не мог. Хотя старался. Соня это подмечала.
Потом она погрузилась в горе, связанное со смертью родителей, и старый профессор примерно в это же время тоже сначала заболел и ушел на пенсию, а потом умер. И теперь в помещении кафедры жил только его портрет. Вместе с воспоминаниями, разумеется. Профессор, как помнила Соня, специализировался на поэзии Уильяма Блейка, считаясь крупнейшим в мире специалистом по этой теме. В годы советского застоя он даже умудрился на несколько лет уехать в Великобританию, жил в Лондоне, работал в Лондонском университете, готовил докторскую по Блейку.
Несколько десятилетий спустя Николай Модестович Ровенский шел тем же путем, тоже путешествуя по всему миру и читая лекции в западных университетах, но после перестройки в этом не было ничего особенного, а вот поездка Свешникова была не чем иным, как чудом.
Глядя на его портрет, Соня каждый раз думала о том, что чудеса в жизни все-таки случаются. Старый профессор, улыбаясь с портрета, дарил надежду. Да-да, надежду. Почему-то каждый раз при взгляде на него Соня начинала верить, что все в ее жизни будет хорошо. Жаль только, Свешников не мог хотя бы намекнуть, а когда именно.
Скрипнула входная дверь, в нос ударил запах кофе, и Соня невольно подивилась силе своего воображения. Ну, надо же, у нее уже ароматические галлюцинации начались.
– На, пей, – послышался из-за спины сердитый, до боли родной голос, а в руках оказался бумажный стаканчик, горячий и очень вкусно пахнущий. – Вот что ты за человек такой, говорил же я тебе, заедь в кафе. Так нет же. Так и знал, что ты предпочтешь до вечера страдать.
– Денька. – Соня повернулась, прижалась щекой к широкому плечу брата. – Ну, как же здорово, что ты придумал привезти мне кофе. Я тут без него почти совсем уже пропала.
– Балда. – Он улыбнулся Соне, ласково-ласково, как улыбался всегда, как будто это она была младшей, а не он. – Я ездил к тебе домой, привез свою кофеварку, твою в ремонт