Гаврош, или Поэты не пьют американо. Валерий Олегович ГородецкийЧитать онлайн книгу.
это пипец, – ответил я.
– А можно еще послушать? – попросил я.
– Погоди, пока ты все не забыл, согласись, что все так и было, как я сказала. Мы же проехали три станции, а песня длится чуть более пяти минут. – сказала Галя.
– Да, точно так и есть, все верно, – подтвердил я.
– И что теперь делать? – спросила Галя.
– Не знаю, – пожал я плечами.
Мы помолчали.
– Я знаешь про что подумал? – решил спросить я.
– Про что? – переспросила Галя.
– Вот представь, что ты в гостях, – начал я.
– Так, – кивнула Галя.
– И тебе дают горячее, картошку, предположим с курицей, – продолжил я.
– А при чем тут картошка?
– Да погоди ты, слушай дальше.
– Ну, слушаю, принесли картошку с курицей. – сказала Галя.
– Так вот, ты ешь картошку с курицей, но сама ждешь торт.
– Ха, было такое.
– Во, про то я тебе и намекаю. Ты ешь картошку с курицей, и время длится очень долго, оно почти остановилось, – продолжал я.
– Точно. – кивнула Галя.
– Потому что ты думаешь про торт, – продолжил я.
– Так, а дальше? – внимательно слушала она.
– Дальше приносят торт. Но штука в том, что ты его съедаешь за минуту, а то, за чем ты охотился, мгновенно ускользает из твоих рук.
– А при чем тут торт и Свобода? Что-то я не поняла. – спросила недоверчиво Галя. – я тебе про высокие материи, а ты мне про какой-то там торт.
– А при том, что у них есть кое-что похожее.
– Что же это? – спросила Галя заинтересованно.
– Наслаждение. – ответил я неожиданно для самого себя.
– Что-что?
– На-сла-жде-ни-е! – повторил я по слогам с победным видом.
– Ну допустим, немного похоже, хотя это и разного поля ягоды – сказала Галя.
– Наслаждение, во-первых, никогда не бывает долгим, оно мимолетно, а во-вторых, после него ты всегда возвращаешься к той двери, через которую зашел, а то, что было там, за дверью, кажется тебе эфемерным и почти несуществующим. И вообще, оно от слова «Сладкое», так что связь есть, еще какая!
– Послушай, я вот чего думаю – сказала Галя.
– Что? – спросил я.
– Если у нас такое Наслаждение, здесь, прямо в метро, среди этих сотен людей, то что же там происходит у тех, кто все это придумывает?
Я напрягся, попытавшись понять, но мозг не дал ответа.
– Наверное это и есть космос, – сказал я.
– Кажется, я поняла – сказала вдруг Галя.
– Что?
– Помнишь Эйнштейна и его теорию относительности? – спросила она.
– Ну да, – ответил я.
– Недаром он написал, что все относительно, – уверенно сказала Галя.
– Ну он не совсем так написал, там еще есть скорость света и все от нее зависит, и чем быстрее летит тело, тем больше скорость, потому что масса тела становится меньше.
– А я тебе про то и говорю, мы едем в метро, слушаем Свободу, и в голове у нас свет. И проблемы будто отступают. А значит, мы становимся легче. Ведь проблемы создают тяжесть.
– Точно, так все и есть, – подтвердил я.
– Может нам за это Нобелевку дадут? – спросила