Мой папа – саам. Наталья ГавриловаЧитать онлайн книгу.
на пользу».
Такие случаи с рыбнадзорами не останавливали. Для них это привычный с детства образ жизни, забота о семье. Папа никогда не продавал рыбу. Хотя ему и предлагали купить у него. Он мне всегда говорил:
«Я ловлю для семьи»!
Я отказывалась от мяса два раза в жизни. Первый раз не ела года два и начала из-за беременности. Друзья уговорили. И это было трудно, заново начинать его есть. Второй раз тоже отказалась легко. Лет через десять я начала чувствовать потребность в мясе. Почти год я уговаривала себя в том, что это просто побочные эффекты готовки или эхо прошлых лет. Но потом поняла, что организм по каким-то причинам требует. Я легко начала есть мясо снова. Есть одно но. За три недели повысился холестерин. Но сейчас не об этом. В период отказа от мяса, я думала о процессе поедания мяса у многих народов. С древности обычаи говорят об определённом подходе к умервщлению животного и к поеданию его. Животное благодарили за его жизнь, плоть, за то, что оно давало силу, питание, одежду и желали ему лучшей жизни. Мы все часть природы, вселенной и все взаимодействуем. Это я к тому, что люди природы, даже будучи христианами глубоко внутри верят в то, что всё вокруг живое. Они используют Землю по необходимости, а не для пресыщения. И благодарят её за дары.
В Дроздовке я услышала историю о Мари-Мэхкэл. Папа с отчимом и братьями всегда очень смеялись, вспоминая его. По имени понятно, что это саам. Мари – Мария так звали его официальную жену. А он Михаил – Мэхкал. Машин Миша, если перевести. Он плохо ездил на лыжах. Странно, но так они рассказали. Он с трудом подъезжал на к селу, съезжал с горки к дому. Зимой в тундре всегда ветер. Он показывал на вихрящийся снег и говорил: «Вот как я быстро приехал! Аж ветер поднял вокруг»! Еще он не умел играть на гармошке, но брал её в руки, растягивал меха, нажимал на кнопки и пел всё что придёт в голову. Как любят делать маленькие дети. У него было две жены. В одном селе и в другом. Папа говорил, что он был маленький, с повреждённым глазом (тундра место опасное) и не отличался красотой. Но у него было несколько детей в каждой семье. И он их всех кормил.
«Люблю жену Мари. И жену Лену тоже люблю» – пел Мари Мэхкал, растягивая меха гармошки.
Я стараюсь не думать об этих «высоких взаимоотношениях». Но то, что один мужчина кормил столько человек в суровых условиях Крайнего Севера говорит о его сильном характере. Дети в любом сообществе – это продолжение жизни, условие его выживания.
На побережье папа собирал золотой корень – родиолу розовую – краснокнижное растение. Знал где она растёт. Аккуратно собирал, так чтоб полностью не разорять. Понимал, что у нас всё растёт очень медленно. Корень он высушивал и любил понемногу грызть. Всегда давал мне. Я тоже для профилактики его грызла. Очень терпкий и вяжущий. Тоже хотела знать места роста родиолы, но так у него и не узнала. За всей суетой забываешь, что всё не вечно.
Нам часто говорят, что мы городские и какой может быть разговор о традиционном природопользовании. Но я знаю наших саами городских, которые ставят на дачах куваксу (чум) и целые выходные проводят на рыбалке. И женщины наравне