Умру вместе с тобой. Татьяна СтепановаЧитать онлайн книгу.
Дружеские. Деловые. Но это же музей.
– То есть?
– Споры неизбежны, – ответила Крыжовникова.
– Споры по поводу чего?
– Разный взгляд на разные события. На интерпретацию исторических фактов, на выводы, гипотезы, на происхождение артефактов. Все это выливалось в дискуссии на страницах нашего музейного научного журнала. Афия опубликовала в нем немало статей.
– А эта выставка, которую она готовила? – спросила Катя.
– Которую мы готовили. – Крыжовникова обернулась к ней.
– Как она называется?
– «Искусство и магия тропической Африки». Вот, пожалуйста, сюда, в эти залы. – Крыжовникова плавно повела рукой, указывая им путь в безлюдном музейном лабиринте.
– Но у вас же здесь Музей Востока.
– Да, но мы подумали, надо расширять границы, раздвигать горизонты. У нас в стране вообще такие выставки весьма редки. Проводилось несколько выставок из частных собраний в Музее частных коллекций. Но эту коллекцию предложили непосредственно нам, нашему музею. И мы решили, что грешно упускать такой шанс. Такие экспонаты.
– А кто вам предложил?
– Сразу несколько организаций, владельцев экспонатов и благотворительный фонд. И посольства, и частные коллекционеры. Их всех объединил фонд.
– Какой фонд?
– Фонд Романова.
– Кто-то из Романовых, потомков царя? – удивленно спросил Миронов.
– Фонд Валентина Романова – «Ассоциация инвесторов». При содействии комиссии по этнокультурному развитию и международным связям. А также при поддержке МИД. Дипломаты, бизнесмены, эксперты-консультанты, коллекционеры и посольства стран региона.
Катя слышала фамилию и имя Валентина Романова, его упоминали по телевизору, оно было на слуху в последнее время. Да и раньше. Всем знакома та история – та трагическая и героическая история, связанная с этим человеком, случившаяся много лет назад. Владимир Миронов о Романове слышал тоже. Он кивнул – понятно.
– А Афия?
– Она принимала самое деятельное участие в организации этой экспозиции. Это было ее любимое детище. Она столько сил этой выставке отдала.
– Выставка открыта для посетителей? – спросила Катя.
– Да, вот уже четыре месяца. Возможно, это несколько непривычно еще для нашего музея. Конечно, у экспозиции Рерихов или у выставки искусства Японии большая посещаемость. Но это редкая жемчужина в нашей большой музейной коллекции. И знатоки это ценят.
Они вошли в зал – небольшой, но тесно заставленный витринами и стендами, которые установили не только у стен, но и в центре зала. Катя ощутила слабый экзотический аромат, словно пропитавший здесь все. Низкий потолок, приглушенное освещение наверху и яркая подсветка витрин. А в витринах – фигуры, вырезанные из дерева, из кости. Вылепленные из глины. Отлитые из бронзы. Маски… Африканские маски…
– Вот это и есть истинный памятник Афие, – тихо произнесла Крыжовникова. – Кто