Проснуться живым. Надежда ПервухинаЧитать онлайн книгу.
и превращающихся в горстку пепла девиц.
Бывший психиатр принялся разогревать смерзшийся пласт пиццы в микроволновке (откуда в его холодильнике взялась пицца, Викентий не знал, но предположения его в этой области касались исключительно Степана, поскольку именно Гремлин обожал сей омерзительный полуфабрикат под громким названием «Пицца по-мексикански»). Когда из микроволновки повалил едкий дым, Викентий решил, что пицца готова и пора позвонить Степану. Однако энергичный Гремлин и здесь опередил своего менее темпераментного товарища. В тот момент, когда Викентий отколупывал последние ингредиенты мексиканской пиццы со стен своей микроволновки, и появился Степан, возвестив о себе длинным переливчатым звоном. Викентий выключил микроволновку и пошел открывать дверь.
– Ты еще не сожрал мою пиццу? – вместо приветствия вопросил Степан.
– Нет, как видишь. Я все еще жив.
– Это хорошо.
– Что именно? Что я жив?
– Нет, что пицца достанется мне.
– Я на нее и не претендовал. Меня никогда не прельщали ни пища, ни женщины, требующие дополнительного подогрева.
– Молчи, остроумец! Ты ее разогрел? О, какой запах!.. Жрать хочу, пиццы мне, пиццы! – С этим кличем Степан протопал на кухню. Из принесенного с собой пакета извлек полдюжины банок коктейля «Отвертка», две коробки кильки в томате и завернутое в промасленный номер «Московского комсомольца» нечто, запахом и формой напоминающее чебуреки из какого-нибудь привокзального ларька.
– Всякую дрянь в дом тащишь, – укоризненно упрекнул приятеля Викентий.
– Это не дрянь, а мой завтрак, так что попрошу его не оскорблять. Это ты по утрам питаешься соевым творогом и пьешь протеиновые коктейли, хотя я тебе уже сто раз говорил, что подобный рационпрямая дорога к импотенции.
– Заткнись.
Степан только заржал.
– Все бы тебе, Степа, ржать, – печально констатировал Викентий.
– На то я и конь, – прошамкал набитым пиццей ртом Степан. – Жежебец-пжоизводитель.
Когда «жежебец» наконец насытился, Викентий с лицом, выражающим тайное торжество, выскользнул в коридор, взял с тумбочки злополучную барсетку и вернулся в кухню, где торжественно продемонстрировал сей предмет Степану.
– Козырная барсеточка, – сказал на это Степан. – На мою очень похожа. Где достал? В «Мире кожи» в Сокольниках?
Викентий чуть не сел мимо стула.
– Погоди… – прохрипел он. – Разве это не твоя?!
– Нет, конечно. Свою я дома оставил. Кешаня, что ты такой бледный?
– Тогда откуда она здесь взялась? – Викентий смотрел на барсетку, словно та была живой змеей. – Откуда?!
Степан понял, что с его другом творится нечто неладное.
– Ты успокойся, Кешаня. Может, кто из клиентов забыл?!
– Не может… – прошептал Викентий, сатанея оттого, что жизнь становилась каким-то ребусом. – Не может!
И он яростно рванул замок пухлой кожаной сумочки.
И