Волею богов. Дмитрий ИвановЧитать онлайн книгу.
никогда не ведаешь, чем обернётся вмешательство в дела великих. Лишь дети то и дело указывали родителям на чудищ, сидящих на ветках. Верховный жрец старался ни о чём не думать. Жертвователь просто ждал, когда поставят палатку Уэмака и он сможет растянуться на циновке, поесть кукурузных лепёшек с бобами и уснуть, более не заботясь ни о чём. Однако усталость начала брать верх, и Истаккальцин задремал, убаюканный шуршанием листьев над головой и мерным гомоном многоголосой толпы.
Кто-то тормошил его за плечо – Истаккальцин недовольно открыл глаза.
– Господин, господин, Несауальтеколоцину плохо, – услышал он голос молодой женщины.
– Что с ним? – спросил верховный жрец, мигом вскочил на ноги, стряхивая с себя остатки дремоты.
– У него лихорадка, он бредит, – отвечала служанка.
– Веди меня к нему! – почти вскричал обеспокоенный мужчина.
Огонь жаровни освещал, а заодно и согревал палатку Истаккальцина. Несауальтеколотль в одной набедренной повязке лежал на циновке, не реагируя ни на звуки, ни на прикосновения. Паренёк периодически содрогался и негромко постанывал сквозь зубы. Лицо юноши исказилось в гримасе ужасной муки, будто ему приходилось изо всех сил сопротивляться чему-то или нести тяжёлый груз. На голове лежал свёрнутый в несколько слоёв кусок мокрой ткани для уменьшения жара. Главный жертвователь положил руку на грудь мальчика – он весь пылал, кожа сделалась сухой, сердчишко неистово колотилось, будто пыталось выпрыгнуть наружу. «Сильный, но худой, никаких резервов, – заключил Истаккальцин, глядя на поджарого молодого жреца. – Такие сопротивляются, словно загнанный ягуар, но сгорают быстро». Возжигатель копала осмотрелся: все его свёртки стояли здесь.
– Ты пока иди, – сказал он девушке. – Я тебя позову потом.
Та послушно вышла без лишних слов.
«Вот и пригодился, – подумал Истаккальцин и вынул чёрный корень иселеуа. – Держись, парень», – добавил он, бросив взгляд на Несауальтеколотля. Жрец налил в чашку воды и поставил её на жаровню. Нараспев он прочитал заговор, а потом бросил подарок травницы в кипяток и начал бормотать под нос другое заклинание. Вдруг юноша резко повернулся, и мокрая тряпочка упала со лба. Первосвященник взял её, намочил и попытался приложить снова. И тут вместо неясных стонов парень отчётливо произнёс: «Дай мне драгоценной влаги, и лихорадка пройдёт». Служитель культа вздрогнул от неожиданности и уставился на больного – тот продолжал лежать на боку, выгнув спину и мучаясь от сильного жара. Да, голос, безусловно, его, но всё же какой-то странный. Так Несауальтеколотль никогда не говорил. Нет, это точно сказал не он, а тот, кто вошёл в тело мальчика. И его жажду следовало немедленно утолить, а то существо погубит молодого жреца.
Пробежав взглядом разложенные на циновке лекарства и прочие целительские принадлежности, испуганный Истаккальцин нашёл шипы агавы. Он решительно оттянул мочку уха и привычным жестом