Тайна псалтыри. Анатолий ЛеоновЧитать онлайн книгу.
он молча протянул книгу отцу Феоне.
– Вот! – сказал удовлетворенно.
Монах сел, положил книгу на читальный стол и полистал желтые от времени страницы. Это была рукописная Следованная псалтырь[47], судя по особенностям устава[48], написанная примерно лет сто назад. Книга была богато и красиво оформлена, но никакой особенной ценности из себя не представляла. Впрочем, цепкий взгляд Феоны обратил внимание на несколько позднейших, зашифрованных вставок, вклеенных под переплет лет через шестьдесят после написания, но интереса у него они не вызвали никакого. Видя равнодушие учителя к его находке, Маврикий испытал разочарование, но постарался не подать виду, хотя это у него получилось как всегда неловко.
– Ну как? – спросил он у монаха, лихорадочно сверкая глазами.
– Что как? – спокойно и равнодушно переспросил Феона, закрывая псалтырь.
Маврикий нетерпеливо потянул книгу к себе и вновь открыл разворот с зашифрованными вставками.
– Это? – произнес он, ткнув пальцем в страницу.
– А ты сам-то как думаешь? – улыбнулся Феона, глядя на горячность воспитанника.
– Я думаю, это тайнопись! – возбужденно зашептал послушник, зачем-то оглядываясь по сторонам.
– Ну, правильно думаешь, – кивнув головой, поддержал его Феона, поднимаясь из-за стола.
Монах подошел к ближайшей книжной полке, покопался среди фолиантов, стоявших в ряд, и, взяв один из них, вернулся обратно.
– Это, как ты верно заметил, тайнопись, – произнес он, отодвигая псалтырь в сторону, и раскрыл принесенную книгу где-то в самом ее конце.
– И это тоже, – показал он Маврикию открытую страницу.
– В нашей библиотеке ты найдешь два десятка книг, где что-нибудь зашифровано. Это Россия, сын мой. Здесь, как только люди научились писать, так сразу стали шифровать написанное. Не то чтобы в этом был особый смысл, а скорее из простого озорства или тщеславного самодовольства посвященного неофита.
– Что, прямо все? – недоверчиво покосился на монаха Маврикий, разглядывая причудливые «закорюки» на последнем листе раскрытой книги.
– Не все, но многие, – пожал плечами Феона, садясь обратно за стол, – знаешь, что тут написано?
– Что?
– Начато в Соловецкой пустыни, тож де на Костроме, под Москвою во Ипатской честной обители, тем же первостранником в лето миробытия 7101[49].
– И все?
– И все.
– Зачем же шифровать такое?
Феона улыбнулся краешком губ и развел руками.
– Боюсь, друг мой, нам этого уже не узнать.
Расстроенный монахом послушник стал походить на скучающего в стойле мерина. Глазами, полными слез и глубокой тоски, он смотрел на Феону и молча просил чуда.
– Маврикий, ну чего ты от меня хочешь? – спросил Феона, сокрушенно глядя на послушника. – Что ты себе наблажил с этой псалтырью?
– Да как же, отец Феона, – принялся
Богослужебная книга, состоящая из псалтыри, содержащей 150 псалмов, и трех приложений.
Уставное письмо – почерк с четким угловато-геометрическим рисунком.
1592 г. от Р. Х.