Порченый подарок. Галина Валентиновна ЧередийЧитать онлайн книгу.
о нашем уединении, и говорить нечего.
– Отоспись, Ликоли. Я поблизости буду, – со вздохом сказал Бора и быстро покинул комнату.
– Да уж кто бы сомневался, – фыркнул в усы целитель, поднося кружку к моему рту. – Его с мальства от ликолевого меду было не отогнать, раз чуть не утоп в чане с ним. Эх, знала его бабка, всегда знала…
Что знала, я и подумать не успела. Сонливость навалилась стремительно, я и десяти глотков сладко-пряного питья не успела сделать, как начала проваливаться в забытье.
Я двигалась вдоль огненной стены, которая никак не кончалась. Сначала почти бежала, потом шла, все замедляясь, и под конец устало брела. По другую сторону огненной преграды был Алмер и его проклятая сестра, обнаженные и прикасающиеся друг к другу, вытворяющие нечто, вызывающее у меня отвращение и бесконечную тошноту, насмехающиеся надо мной. Слов было не разобрать, но смысл до меня доходил, и он жег и уязвлял бесконечно. Порченая. Бесполезная. Глупая. Не способная ни на что.
И как бы я ни старалась, уйти от них не получалась, попытки отвернуться не помогали, они снова и снова оказывались передо мной, защищенные огнем. В какой-то момент я стала бросаться на неестественно красное с мертвенно фиолетовыми всполохами пламя, кричать, требовать оставить меня в покое, потом срывала голос, приказывая, прося и, наконец, умоляя объяснить мне, за что вообще все, но ничего не менялось. Кошмар длился и длился, силы покидали меня, ненавистная преграда жгла, заставляя задыхаться от жары, картина за ней терзала и пытала, но и бежать от нее было некуда. Ведь по другую руку у меня разливался сплошной, непроглядный мрак, ступить в него хоть на шаг было дико страшно – чудилось, что в нем таится нечто огромное, жуткое, только и поджидающее возможности меня поглотить, или просто бездонная бездна, в которую я рухну сразу же.
Окончательно измотанная и опустошенная я остановилась, собираясь шагнуть уже, к шарааку, прямо в пламя и дать ему сжечь меня, ведь в борьбе нет никакого смысла. Но неожиданно среди яростного гудения огня и бесконечно повторяющих издевательства голосов послышался новый звук. Совсем иной, звонкий, чистый, пролившийся прохладой на охватившую меня горячку отчаяния и безысходности. Он шел прямо из той тьмы, что так пугала меня все время, и чем громче становился, тем, казалось, светлее она была.
Голос. Это был чей-то голос, напевающий что-то негромко и монотонно, и мне вдруг захотелось пойти на него, ведь он давал такое облегчение.
Колыбельку ночь качает,
Месяц песню напевает,
Спи малышка, бед не зная,
Пусть к утру твой страх растает.
Сжав кулаки и собрав остаток сил, я рванулась на песню, побежала сломя голову, отринув страх неизвестности, что жестоко схватил за горло.
Как туман в белесой дымке,
Водят хоровод снежинки,
Кружат белою поземкой,
Напевают ей негромко,
Забирая боль с собой,
Навевая сон-покой.
Ронра. Это был он, я узнала его ломкий голос, наполненный