Третьего не дано?. Валерий ЕлмановЧитать онлайн книгу.
хватает изрядно. Мы с ним как-то про жисть разговорились, и он сказывал, мол, кабы ему еще рубликов сотни три, а еще лучшей четыре, уж он бы тогда развернулся. Я так мыслю, что за-ради того, дабы их получить, он на что хошь пойдет. Ну разве что окромя убийства да разбоя – то уж ему вовсе не личит. Осилишь ты уплатить эдакую деньгу?
Я призадумался. Деньги – дело пустячное. Хоть у меня их и не имелось, но платить все равно буду не я, а рулетка, так что наплевать.
Смущало иное. Если он ради денег готов пойти чуть ли не на все, то он сразу становится ненадежным. Пообещает другой тысячу – и все, переметнется, только его и видели. Операцию сорвет – не смертельно, переживу, а вот ребята могут пострадать, и крепко пострадать – сдаст ведь.
Но тут Игнашка, словно почуяв мои сомнения, добавил:
– А в верности его не сумлевайся. У нас ведь как – коль за одного стоим, то иному, кой супротив, уже не служим, даже ежели он вдвое посулит. А кто инако поступает, тот опосля по земле недолго ступает. Не держит она иуд.
– Тогда найдем деньгу, – твердо сказал я. – Будет ему серебро, и не одна сотня, а если сделает все как надо, то и еще столько же. Но вначале надо бы повидаться и поговорить – мало ли.
– Коль так, то он в лепешку расшибется, а все, что требуется, сделает, – заверил меня Игнашка. – А повидаться само собой. Чрез час он у тебя на подворье будет. – Но, не утерпев, добавил: – Мыло, конечно, похужее меня будет, но в наших делах толк ведает.
– Какое мыло? – не понял я.
– Кличут его так. Он и впрямь сызмальства мог без мыла в любую задницу влезть, потому так и прозвали, – пояснил Игнашка и предупредил: – Среди сурьезного народца его хошь и кличут Кузьмичом, но ты с ним не больно-то рассусоливай, ежели что. Да и величать так-то ни к чему – невелика птица, чтоб отечество его поминать. Прошка, и все тут.
Всего через час, даже меньше, передо мной сидел весьма солидный мужчина с аккуратно расчесанной бородой и блестящими от елейного масла русыми волосами. Он и одеждой ничем не отличался от купца, да и говор имел точно такой же – степенный, неторопливый.
Пообщавшись с ним, я решил не пользоваться последним советом Игнашки. Что-то мне подсказывало – даден он был скорее из чувства подспудной ревности, и других причин не имелось.
Да и несолидно это – величать своего главного эмиссара по кличке.
Словом, едва Игнашка удалился, я все переиначил. И как в воду глядел – Мылу чертовски пришлось по душе то, что эдакая значительная особа, как князь, да еще и учитель царевича, обошелся с ним столь уважительно.
А уж когда я, наливая себе горячего сбитня, совершенно машинально на правах хозяина налил доверху и вторую кружку, поставив ее перед ним, он окончательно растерялся от подобной чести, оказываемой ему, а опомнившись, пришел в неописуемый восторг.
От избытка нахлынувших чувств у него даже увлажнились глаза.
Короче, пробрало мужика не на шутку, хотя он это всячески скрывал. Но уважение не помешало ему отнестись к финансовым вопросам серьезно и тщательно:
– Ежели