Кодекс хореканца: успешная карьера в 50 шотах. Бек НарзиЧитать онлайн книгу.
же, я могу заблуждаться. Так вот, от таких рестораторов я всегда бежал, понимая, что они могут погасить во мне раздувающийся огонь хореканской чумы, который на самом-то деле был светочем моей жизни. Подобные люди как антибиотики – убивают все живое. А я любил и люблю жизнь и всегда искал места, где она кипела и била ключом. Таким местом силы стала для меня маленькая улочка Прайд-стрит близ знаменитого вокзала Паддингтон.
Но сначала вопрос залу. Когда вы последний раз были счастливы? Я имею в виду счастье в гастрономическом смысле. Когда вы ели с таким аппетитом, что время за пределами вашего столика останавливалось и вы ненадолго забывали обо всем? Спрошу иначе – где вы видели людей, которые ели так, что у вас, глядя на них, невольно возникало влечение к еде и непроизвольное слюноотделение? Признайтесь сами себе честно, ведь читая эти строки, вам не нужно поражать собеседника названием знаменитых и дорогих (но не сердцу) ресторанов. Не надо стесняться своих желаний! Готов поспорить, что это не было одно из тех мест, где нужно заранее бронировать столик и напяливать смокинг.
В элитных ресторанах все так пафосно и возвышенно, что кажется, даже официанты ходят на котурнах. Чувство голода там воспринимается как нечто низменное, контрастирующее с высоким штилем заведения. В таких местах люди думают о том, как держать спину, как не испачкать скатерть и как сдать официанту экзамен на знание непонятных слов в меню. Там едят так, как будто боятся быть изгнанными под порицающие взгляды немногих избранных, дорвавшихся до высшего общества. Искренние эмоции тут под запретом, а этикет уничтожил на корню такие «непотребства», как попытки есть руками и смешивать на одной тарелке несовместимые блюда. Фи, какой моветон!
Даже блюда, которые исторически придуманы для того, чтобы их ели именно руками, вроде сэндвичей или гамбургеров, сегодня вознесены до уровня высокой кухни, то есть оторваны от человека. Эксклюзивный гамбургер премиум-класса, который не обсыпан разве что лепестками роз, с куском мраморной говядины, которая при жизни говорила на трех языках, в булочке, тесто для которой замешивала персона голубых кровей, с луком, выращенным в стерильной камере под музыку Моцарта, и зеленью, собранной девственницами в новолуние, – таков нынче эталон хорошего вкуса. Ну это рестораторы так за нас с вами решили. Мне к такому гамбургеру на букву «г» и притрагиваться не хочется. Не вызывает он инстинкт, не будоражит вкусовые рецепторы, не волнует кровь. Нет, конечно же, его модельная внешность фотогенична и в Инстаграме он соберет искусственные улыбки-лайки, но вот улыбки подлинного упоения вряд ли удостоится. При виде этого декоративного, а по сути дегенеративного гамбургера ни у кого не встанет… перед глазами картина уютной трапезы, во время которой не нужно как-то выделываться и что-то из себя изображать, стараясь соответствовать и внутренне подтягиваться до уровня этого бургера, с презрением взирающего на вас с тарелки. Скорее, вам захочется встать