Стихотворения и поэмы. Даниил Леонидович АндреевЧитать онлайн книгу.

      Над Неруссой ходят грозы,

      В Чухраях грохочет гром, —

      Бор, стога, ракиты, лозы —

      Всё украсив серебром.

      Весь в широких, вольных взмахах,

      По траве, сырой от рос,

      Бродит в вышитых рубахах

      Буйной поймой сенокос.

      Только ты, мой холм безлесный,

      Как раздел грозовых туч,

      В синеве блестишь небесной

      Меловым изгибом круч.

      Плещут весла перевоза

      У прибрежья: там, внизу,

      Ярко-красные стрекозы

      Плавно никнут на лозу.

      А поднимешься на гребень —

      Сушь, бурьяны, знойный день,

      Белых срывов жгучий щебень,

      Пятна дальних деревень…

      Льнут к нему леса и пашни,

      Как дружина к королю…

      Я люблю его как башню:

      Высь дозорную люблю.

      Был часом нашей встречи истинной

      Тот миг на перевозе дальнем,

      Когда пожаром беспечальным

      Зажглась закатная Десна,

      А он ответил мне, что мистикой

      Мы правду внутреннюю чуем,

      Молитвой Солнцу дух врачуем

      И пробуждаемся от сна.

      Он был так тих – безвестный, седенький,

      В бесцветной куртке рыболова,

      Так мудро прост, что это слово

      Пребудет в сердце навсегда.

      Он рядом жил. Сады соседили.

      И стала бедная калитка

      Дороже золотого слитка

      Мне в эти скудные года.

      На спаде зноя, если душная

      Истома нежила природу,

      Беззвучно я по огороду

      Меж рыхлых грядок проходил,

      Чтоб под развесистыми грушами

      Мечтать в причудливых беседах

      О Лермонтове, сагах, ведах,

      О языке ночных светил.

      В удушливой степной пыли моя

      Душа в те дни изнемогала.

      Но снова правда жизни стала

      Прозрачней, чище и святей,

      И над судьбой неумолимою

      Повеял странною отрадой

      Уют его простого сада

      И голоса его детей.

      Порой во взоре их задумчивом,

      Лучистом, смелом и открытом,

      Я видел грусть: над бедным бытом

      Она, как птица, вдаль рвалась.

      Но мне – ритмичностью заученной

      Стал мил их труд, их быт, их город.

      Я слышал в нём – с полями, с бором,

      С рекой незыблемую связь.

      Я всё любил: и скрипки нежные,

      Что мастерил он в час досуга,

      И ветви гибкие, упруго

      Нас трогавшие на ходу,

      И чай, и ульи белоснежные,

      И в книге беглую отметку

      О Васнецове, и беседку

      Под старой яблоней в саду.

      Я полюбил в вечерних сумерках

      Диванчик крошечной гостиной,

      Когда мелодией старинной

      Звенел таинственный рояль,

      И милый сонм живых и умерших

      Вставал из памяти замглённой,

      Даря покой за путь пройдённый

      И просветлённую печаль.

      Но всех бесед невыразимее

      Текли