Мифы Северной Европы. Хелен ГерберЧитать онлайн книгу.
стали выбегать дети – они весело следовали за флейтистом.
И раздался шум, который напомнил о неугомонной
веселой толпе, толкотня и беготня;
маленькие ножки в деревянных ботиночках топали,
маленькие ручки хлопали, и язычки болтали,
и, как куры выскакивали на фермерский двор, когда им
сыпали ячмень,
так на улицы высыпали все дети,
все маленькие мальчики и девочки,
с розовыми щечками и льняными локонами,
с искрящимися глазками и белыми зубками,
танцуя и подпрыгивая, бежали они весело за
замечательной музыкой с криком и смехом.
Горожане были не в силах предотвратить несчастье, и, пока они стояли, словно заколдованные, флейтист подвел детей к горе Коппелберг на окраине города. Гора чудесным образом раскрылась и приняла толпу, а затем снова закрылась, после того как последний ребенок исчез из виду. Эта легенда, вероятно, породила пословицу: «Кто платит, тот и распоряжается» (Кто платит, тот и музыку заказывает). Детей больше никто не видел, и в память об этом несчастье, постигшем горожан, все официальные распоряжения в Гамельне датируются с того ужасного дня, когда город посетил Пестрый флейтист (он же Крысолов).
Они издали декрет, что любой адвокат
должен дело датировать, как они повелят:
после года, месяца и дня
должны обязательно добавляться слова:
со дня посещения города Пестрым флейтистом.
В память о том, что случилось с детьми
в тысяча триста семьдесят шестом году
двадцать второго июля, – решили они
улицей Пестрого флейтиста назвать улицу ту,
Где навеки под страхом потери работы
Запрещалось играть совсем
На барабане, на флейте и на трубе.
В этом мифе Один – Крысолов, пронзительные звуки флейты символизируют завывания ветра, крысы – души умерших, следующих за ним, а полая гора, в которую он ведет детей, – могилу.
Епископ Гато
Другая немецкая легенда излагает на историю епископа Гато, скупого прелата, который, раздраженный криками бедняков во время голода, сжег их заживо в пустом амбаре, словно крыс, которых, по его словам, они напоминали, вместо того чтобы дать им хотя бы немного из того драгоценного зерна, которое он приберег для себя.
«Страна обязана мне всем, —
любил он повторять. —
Ее в лихие времена
Избавил я от крыс.
Не разожги я тот костер,
Что так в ночи сверкал,
Недосчитались мы бы зерна —
И голод начался бы».
Вскоре после совершения этого ужасного преступления слуги сообщили епископу о приближении большого полчища крыс. Как оказалось, это были души убитых крестьян, превратившихся в животных, с которыми их сравнил епископ. Его усилия спастись от них в каменной башне на середине Рейна ни к чему не привели. Крысы приплыли к башне, прогрызли каменные стены и, бросившись на него со всех сторон, загрызли заживо.
Внутрь