Годунов. Последняя кровь. Александр БубенниковЧитать онлайн книгу.
особенно сильно вредили шиши оккупантам, отбирая у них продовольствие и фураж, мешая им собирать большие продовольственные запасы и фураж по деревням и сёлам в окрестностях Москвы.
Тот же шляхтич Маскевич в своём «Дневнике» писал с какой-то затаённой горечью, мол, не понимают нас русские шиши:
«Бумаги не стало бы, если бы начать описывать бедствия, какие мы тогда претерпели. Нельзя было разводить огня, нельзя было ни на минуту остановиться – тотчас, откуда ни возьмись, – шиши. Как только роща, так они и осыпят нас… Шиши отнимали запасы и быстро исчезали…»
И выходило совсем мрачно и ужасно для поляков: награбивши много в московских окрестностях, в столицу они привозили очень мало продовольствия и фуража. Знать, и на вольных поляков нашлись ещё более вольные русские шиши, иногда в лихие мгновенья Смуты не следующие своим убеждениям душевной неволи как жизненной необходимости…
Поляки и предатели-коллаборанты в Кремле уже настрадались от голода во время осады Кремля и Китай-города первым народным ополчением Прокопия Ляпунова… Что же будет с ними во время осады Кремля вторым народным ополчением Минина и Пожарского и казаками…
Глава 5
В начале апреля 1612 года главные силы второго народного ополчения под колокольный звон всех колоколов города вступили в Ярославль.
И в Ярославле ополчение с ведома Пожарского простояло четыре месяца с гаком. Для этого были основания политического характера и причины личного характера взаимоотношений лидера второго ополчения Пожарского, из Стародубских Рюриковичей, и вождя первого ополчения князя Дмитрия Тимофеевича Трубецкого, ведущего свой род от внука литовского князя Гедимина.
Осторожный военачальник Пожарский правильно рассудил, что пока некуда и не к кому спешить ему со своим ополчением, тем более атаман Заруцкий был его явным открытым врагом в своих устремлениях посадить на московский престол Марину с её сыном Иваном-ворёнком. Князь Трубецкой не был явным врагом Пожарского, скорее его скрытым, достаточно опасным недоброжелателем с явными собственными устремлением занять московский престол (для этого у Трубецкого, как ни странно, были основания и даже большие потенциальные возможности).
Вся надежда Пожарского была на то, что, уклоняясь от прямых боевых столкновений с казаками Заруцкого и, боже упаси, даже от лёгких стычек с казаками Трубецкого, в ходе многомесячного «ярославского сидения» он с другими воеводами укрепит своё войско, обучит и усилит его количественно и хорошим вооружением. И долговременный план Пожарского уже с конца апреля стал давать свои значительные плоды, когда он без всякого боя с казаками Заруцкого легко отбил свой родной Суздаль. Туда князь Дмитрий послал сильный отряд своего родича Романа Пожарского, и атаману Просовецкому пришлось из Суздаля уносить ноги, как только до него дошли народные слухи о движении сильной ярославской рати.
Также, не вступая