Я побит – начну сначала! Дневники. Ролан БыковЧитать онлайн книгу.
девушка снимает в Минске «с рук», как Лебешев, она не может, не умеет, но кто ей запретит? Серость все сметает на своем пути, претензии на талант могут стать столь же смешными, как претензии на аристократическое происхождение. Дуют ветры массовой культуры, где мода – доминантна в зрительской ориентации. Но! Но своеобразие момента состоит в том, что хоть бездарное и талантливое живет в одной коммунальной квартире, талантливое остается талантливым, бездарное – бездарным.
Где все-таки критерий? Первое: чтобы не путаться, надо установить свой счет. Надо спокойно относиться к завышению «общественных» оценок бездарных произведений, надо спокойно относиться и к успеху Москвы, которая слезам не верит. И не надо отмахиваться от этого успеха. Надо сегодня больше доверять своим глазам! Это чтобы не совсем запутаться. Это чтобы иметь что-то за душой.
Итак, нарисую я ребятам веселенькую картинку и призову их к отрицанию сегодняшнего момента? Во-первых, они это знают без меня, во-вторых, так ли уже надо им это? Не нужно ли их ободрить?
Да, обсудить, но без равнодушия к их судьбе. С верой в них. С верой в наше искусство, в кино и т. д. – так, наверное.
Но ведь стало немилосердно трудно! Их интересует не это, им не легче, мое «трудно» – им счастье. Их интересует: «Как у Никиты Михалкова?» Что делать, чтобы получилось?
Им надо общаться. Говорить между собой. Вместе отдыхать? – Фи, какие бредни! Лично им это не нужно!
Так что же нужно от меня? Как работать с актером, как работать с детьми, как любить актера! Им надо рассказать об абстракционизме и фольклоре, об абсурдном и фольклоре, им надо рассказать о движении фантастического и реального, Им надо рассказать о создании произведения, о создании законов произведения. Это слишком частное нарушение.
Им надо рассказать о себе, о детском кино, об «Айболите», о критике, о глупости критики.
Все это надо бы рассказать, да кто будет слушать?
С ними можно посоветоваться.
Итак: завтра узнаю, кто будет, и решу, что говорить.
Кончается последняя страница,
Но рано, рано подводить итог,
Быть может, это только лишь исток,
И хлынет вешней радости поток
И потечет, и в дали заструится!
Кончается последняя страница!
И это, право, вовсе не причал,
Тут лишь начало тысячи начал,
Чтоб только темной ночью не скучал,
Когда от этой тесноты не спится.
Кончается последняя страница!
За нею снова первая придет,
Мгновенье озарит, признанием замрет,
И много первых будет, знаю наперед.
И снова бой! Покой нам только снится.
Любимая! Средь тысячи страниц
Средь всяческих фигур и многих лиц,
Как жизни целой свет,
Означится в слепящей темноте
Еще одним штрихом на том холсте
Наш слитый воедино силуэт.
Маленькая квадратная серая тетрадь
1981–1982
1 декабря