Фавориты Екатерины Великой. Нина СоротокинаЧитать онлайн книгу.
не пугавших ее своим содержанием».
Он ехал в Россию, приказав себе быть предельно осторожным. У всех еще живы были в памяти ужасы времен императрицы Анны Иоанновны: любовников царской семьи примерно наказывали. В Петербурге слух о Салтыкове достиг его ушей. Как знать, может быть, Екатерина до конца дней будет верна своему возлюбленному. Трудно, господа, очень трудно решиться на первый шаг! Позднее он напишет: «Сперва строгое воспитание оградило меня от беспутного знакомства. Потом честолюбие побуждало меня проникнуться и держаться в так называемом высшем обществе в особенности в Париже; честолюбие ограждало меня в путешествиях и странное стечение обстоятельств всегда мешало мне в моих попытках вступить в связь за границей. У себя на родине и даже в самой России и, казалось, сохраняло меня умышленно цельным для той, которая с той поры располагала моей судьбой». Он был влюблен, но очень трусил. Но Вильямс слегка подтолкнул его, и первый шаг был сделан.
А Екатерина была открыта для новой любви. Салтыков все еще находился за границей. Тамошняя публика отзывалась о его поведении очень неодобрительно. Он вел себя нескромно и в Стокгольме, и в Дрездене. Где бы он ни бывал, он не пропускал ни одной юбки. Салтыкова надо было вычеркнуть из жизни.
Помните две кандидатуры, цинично названные Чоглаковой: Сергей Салтыков и Лев Нарышкин? Теперь подле Екатерины находился второй. Он никогда не был ее любовником, его назначение – быть шутом и развлекать великую княгиню. Екатерина пишет, что в это время очень сблизилась с Анной Никитичной Нарышкиной. Лев был ее деверем, то есть мужниным братом, еще были сестры, беспечные и молодые. В компанию вовлекли Екетерину, в театре и на балах молодежь весело проводила время. Случилось, что Лев Нарышкин заболел горячкой, болел он трудно и каждый день писал Екатерине письма. В них он дурачился, просил сочувствия, а еще варенья и прочих лакомств. Потом вдруг стиль писем изменился, они стали более серьезными и сдержанными. Екатерина поняла, что под именем Льва ей пишет кто-то другой. Впоследствии выяснилось, что тайным корреспондентом был Станислав Понятовский.
Наступила осень, пора очарования, и влюбленный кавалер решил написать великой княгине от своего имени. Посыльным был Нарышкин, он же принес ответ. «Я забыл, что есть Сибирь», – сознается Понятовский в своих «Записках». Он жил, предвкушая встречу, и она состоялась, Лев Нарышкин этому поспособствовал. Екатерина очень подробно описывает эту встречу, вернее, подготовку к ней. Попасть в комнаты Екатерина во дворце можно было только пройдя покои великого князя. Это не составляло труда, но, чтобы встретиться с самой Екатериной, балагур Лев взял себе в привычку мяукать под ее дверью: мол, впустите! Екатерина точно отметила это вечер в дневнике – 17 декабря. Нарышкин, как обычно, мяукал, его впустили. Озорно блеснув оком, он сказал, что сестра его прихворнула и ее надо навестить.
«– Я охотно бы это сделала, но вы знаете, что я не могу выходить без позволения и что мне