Соединение и перевод четырех Евангелий. Лев ТолстойЧитать онлайн книгу.
и других уверять церковь. Что же ей больше делать, как не закрывать глаза на очевидность и напрягать все силы изворотливости ума, чтобы соединить несоединимое. Сделалось это вследствие ложного учения Павла, которое предшествовало знанию учения Христа и по которому непонятое учение Христа было представлено, как продолжение учения евреев. Но когда уже раз это совершилось, и задача была поставлена не в том, чтобы понять смысл учения Христа, а в том, чтобы соединить несоединимое, что же было делать, как не вилять и не говорить те туманные, несвязные, выспренные речи, как Павлово послание к евреям, и весь тот сумбур в этом же роде, который 1800 лет проповедуют так называемые отцы церкви и богословы.
Действительно, стоит только представить себе, что люди задались тем, чтобы признавая оба сочинения до последней строчки истинными, соединить в одно 1-й том свода законов и сочинения хоть Прудона. Я выбрал 1-й том и Прудона, но 1-й том и Прудон скорее могут быть соединены, чем Пятикнижие и Евангелие. В самом деле, что ни возьмем:
В Евангелии: не только убить кого-нибудь, но запрещается сердце иметь на кого-нибудь; в Пятикнижии: убить, убить и убить жен, детей и скотов.
В Евангелии: богатство – зло; в Пятикнижии – высшее благо и награда.
В Евангелии: чистота телесная – имей одну жену; в Пятикнижии – бери жен, сколько хочешь.
В Евангелии: все люди братья; в Пятикнижии – все враги, одни иудеи братья.
В Евангелии: никакого внешнего Богопочитания; в Пятикнижии большая половина книг определяет подробности внешнего служения Богу.
И это-то учение евангельское, как уверяют, есть дополнение и продолжение Пятикнижия.
О той лжи и неизбежно ложном понимании учения Христа, которые вытекают из этого нелепого утверждения, по отношению к другим местам Евангелия, будет сказано в своем месте, теперь же речь идет о внешнем богопочитании, против которого восставал Иисус.
По толкованиям церкви выходит, что все те места, которые помещены в этой 2-й главе: отрицание омовений и не общения с неочищенными, отрицание всего, считающегося нечистым, отрицание постов, отрицание важнейшего завета евреев с Богом – субботы, отрицание всех жертвоприношений, отрицание необходимости рукотворного храма, отрицание даже самого священного для евреев места, Иерусалима, и, наконец, отрицание самого Бога как чего-то внешнего, а признание Бога – духом, которому надо служить в духе, – все это, по толкованиям церкви, какие-то для нас совершенно не нужные нападки на выдуманные какими-то фарисеями излишние тонкости.
Не говоря уже о том, что если это все имеет только значение пикировки с какими-то фарисеями, то это излишне; не говоря о том, что для всякого человека, знающего грамоте и могущего читать Пятикнижие и могущего думать своим умом, – утверждение о том, что "Иисус боролся не с законом Моисея, а с фарисеями, представится очевидно ложным".
Иисус боролся со всеми законами Пятикнижия, само собою разумеется, исключая некоторых