Сказаниада. Петр ИнгвинЧитать онлайн книгу.
меня и не дашь прыгать?
– Даже пальцем не дотронусь.
– А чем? – съязвила Елена.
Георгий осторожно раздвинул ветки. Елена стирала, сидя на бревнышке у берега, у кромки воды стоял таз с бельем, а Соловей лежал в траве метрах в пяти и пожевывал травинку.
– «Даже пальцем» подразумевает, что ничем. – Соловей сделал вид, что обиделся. – Я никак не ограничу тебя. И если ты перепрыгнешь таз, я сочиню о тебе балладу и до конца дней буду петь на каждом перекрестке.
– А мне споешь?
– А как же. Сразу же. Тем более, что я уже начал сочинять. Значит, спорим?
– Спорим!
– Отлично. А если не перепрыгнешь, придешь ко мне ночью.
– Постой, что значит «придешь», как у тебя язык повернулся? И куда ты потащил таз?
Георгий стиснул зубы. Если таз поставить в воду, то прыгать через него придется в реку. У Елены будет два выхода из положения: прыгнуть и выйти в облепившем тело мокром сарафане или предварительно раздеться.
Последнее отбрасываем, на такое она неспособна. Но в первом случае ей придется как-то объяснить Георгию, почему одежда мокрая. Любопытно: скажет правду или соврет, что оступилась и упала в речку случайно?
А если соврет – как ей верить дальше?
Кстати, он не учел третий вариант. Елена может отказаться прыгать. А по условиям, на которые по глупости согласилась, она, не перепрыгнув, проиграет.
Лучше вмешаться, пока не поздно. Георгий выдвинулся вперед…
Его не увидели, оба стояли спиной. Соловей шагнул к нависшему над водой дубу и закинул таз высоко на ветку:
– Прыгай.
До таза даже рукой не достать.
Георгий отступил обратно в тень. Некоторое время с берега доносились возня и тихая ругань Елены – она то ли сбивала таз палкой, то ли лезла за ним, хотя Георгий знал, что с деревьями у нее отношения сложные, встреча может повредить шкурку обоим. Никогда в жизни Елена не забиралась туда, куда нельзя запрыгнуть.
Допрыгалась.
Нужно ли говорить, насколько нервным был вечер? Георгий не смотрел Елене в глаза – боялся увидеть решимость или равнодушие. Она молчала и тоже отводила взгляд. Ужин прошел скомкано, хорошо себя чувствовал только Соловей – когда ему принесли миску с кашей, он долго расхваливал хозяйку и ее великолепное творение, громко чавкал, показывая, как вкусно, и потом душевно пел до самой ночи, пока не отошли ко сну.
Елена – милая, теплая, знакомая до каждой родинки – лежала рядом, но казалось, что посреди кровати выросла стена. Каждый не спал и думал о своем. Георгий то и дело открывал рот, чтобы сказать, что все слышал… и закрывал. Что прозвучит в ответ? А главное – как его поведение выглядит со стороны? Подглядывал и не вмешался? То есть, подглядывание и слежка для него в порядке вещей? И после этого требует доверия?
Георгий не сомкнул глаз. Всю ночь. Лежал так, будто спал, дышал ровно, а ворочался лишь иногда.
Рядом так же «спала» Елена.
Меры следовало принять гораздо раньше, пока была возможность влиять на причины. Теперь нужно бороться со следствиями.