Групповой портрет с дамой. Генрих БёлльЧитать онлайн книгу.
больше пятисот колбочек или палочек, а в год, соответственно, – около двухсот тысяч, то нам станет ясно, что этого занятия ей хватит на пять лет, и мы, может быть, поймем, что свою работу в цветоводстве она бросила именно ради того, чтобы иметь возможность рисовать эти колбочки и палочки. Она назвала свою картину «Часть сетчатки левого глаза Девы Марии по имени Рахиль».
Кто удивится, узнав, что, рисуя, Лени поет? К известным ей стихам она не долго думая подбирает мелодии то из Шуберта, то из народных песен, а то и с пластинок, которые слышит «во дворе и в доме» (Ганс), перемежая их ритмами и мелодиями собственного сочинения, которые вызывают у такого ценителя, как Ширтенштайн, «не только умиление, но и почтительное уважение» (Ширтенштайн). Вокальный репертуар Лени намного обширнее, чем фортепианный; в распоряжении авт. имеется магнитофонная лента, записанная для него Гретой Хольцен, при прослушивании которой он (авт.) чуть ли не каждый раз проливает слезы. Поет Лени довольно тихо и бесстрастно, но чувствуется, что голос у нее сильный и что она приглушает его из застенчивости. Она поет как человек, сидящий в застенке. Что же она поет?
Видишь в зеркале свой образ
сумеречно серебристый
и тебе чужой твой образ
страшен этот образ чистый
Живу в нищете и грешу по обету
Лишь грех услаждает невинность мою
Мы все попадаем на эту планету
За то что грешили в небесном раю…[1]
То голос был чудеснейшей из рек, рожденного свободным Рейна, – но есть ли человек, оставшийся свободным весь свой век, исполнивший души прекрасные порывы, – подобно Рейну, спустившись с высоты и, как и он, родившись в священном лоне?
Поняв уже первой военной весной: надежды на мир пропали, солдаты сделали выбор свой и смертью героев пали.
Но я знал тебя лучше
чем знаю людей
Понимал я молчанье Эфира
не понимая людей никогда…
Любить я учился среди цветов…
Последний из приведенных стишков Лени поет особенно часто, он записан на магнитофонной ленте в четырех различных вариантах, один раз даже в ритме битлов.
Как мы видим, Лени довольно свободно обращается с текстами, слывущими каноническими, и по своей воле комбинирует не только музыкальные фрагменты, но и слова.
Голос вольнорожденного Рейна – Господипомилуй
Любить я учился среди цветов – Господипомилуй
Долой иго тиранов – Господипомилуй
Живу в нищете и грешу по обету – Господипомилуй
Девчонкой любилась я с небом лазурным – Господипомилуй
И по-мужски меня небо ласкало – Господипомилуй
Угрюмый мрамор предков сед – Господипомилуй
Пока не выскажется существо мое, тайна души моей —
Господипомилуй…
Таким образом, мы видим, что Лени не просто занята делом,
Здесь и далее в романе стихи в переводе В. Микушевича.