Счастье волков. Александр АфанасьевЧитать онлайн книгу.
толпе.
И больше он брата не видел…
Дальнейшее он тоже помнил, себе на беду… кричащий отец, рвущая на себе волосы мать, горящая от пощечины отца щека. Потом пришел дядя, и они с отцом поехали на набережную, там была полиция… но что он мог сказать им? Он ведь не видел, куда пошел Али, и не знал, как зовут того мужчину.
Али нашли несколько дней спустя в рыбацкой сети…
Назим тогда еще не понимал смысла слова «надругался», которое то и дело проскальзывало в разговорах старших. Он помнил только похороны и тот взгляд матери – полный тупой, какой-то коровьей боли. Она была как слепая, стояла, поддерживаемая тетушками, когда Али уносили из дома, чтобы похоронить.
Маньяка, который надругался над Али и убил его, так и не нашли. Не нашел его и он, хотя пытался.
Тогда Назим и решил, что он станет полицейским и будет искать того мужчину и защищать людей от таких, как этот мужчина.
Так как он закончил хорошую гимназию и в совершенстве знал немецкий, его взяли в полицейскую академию, потом включили в состав группы, отправлявшейся в Германию на длительную стажировку… отношения Турции с Германией исторически были очень тесными. Его стажировка пришлась на время разгула албанских и югославских банд, и за два года он много чему научился у криминального комиссара Гамбурга Людвига Вермеера. А по возвращении на родину его перевели в отдел сотрудничества с Интерполом, где он боролся с международной наркомафией. Он был удачливым и цепким полицейским…
Но он избегал приходить домой, потому что приходилось смотреть в глаза матери и каждый раз отвечать на ее молчаливый вопрос – нет, мама, не нашел.
Я его не нашел.
И сегодня ему предстояло снова посмотреть в глаза матери…
Дверь открыл отец. Он постарел, но не так сильно как мама, и был крепким стариканом, полностью лысым, с ястребиным взглядом, совсем не подходящим бывшему бухгалтеру. Он пил виски, ругал Эрдогана и ходил на эту проклятую площадь в кафе, где боролся за экологию и где собирались такие же идиоты, повернутые на защите окружающей среды…
– Папа…
– Проходи, раздевайся. Смотри, кто к нам приехал…
– Брат…
В коридор их квартиры вышел похожий на него, но более приземистый, крепкий…
– Мустафа!
– Ты все еще служишь?
– Вот только что ушел…
– А я новое назначение получил.
– Какое?
– Теперь я отвечаю за борьбу с мафией во всем Стамбуле.
– Поздравляю…
Мустафа был третьим из братьев. Средним. Почему-то он всегда сторонился и Али и Назима… Назим не мог припомнить, чтобы они когда-то гуляли вместе. Он все время что-то читал… и какое же было удивление родителей, когда Мустафа завербовался в армию вместо того, чтобы идти в университет.
Они сидели на крыше и курили, передавая друг другу самокрутку – одну на двоих. Назим давно не курил, – и теперь табачный дым неприятно драл горло. Щипал глаза.
Они