Удивительные истории о любви (сборник). Александра РомановаЧитать онлайн книгу.
ее тишиной. Горы, окружавшие ущелье, уходили ввысь, теряясь в грязно- серых облаках. Говорили, на Земле облака были белыми. А еще говорили, что на Земле пилоты могли летать спокойно: их приборы не сходили с ума, потому что Земля, в отличие от Z-8, не была живым магнитом. Z-8, колонизированная более двухсот лет назад, казалось, до сих пор за это мстит: тварями, магнитными бурями, невозможностью пользоваться навигацией. Но, как бы ни ругали Z-8, Рина любила эту планету. Она была ей домом.
Рина поправила кепку, проверила, на месте ли бластер, и неторопливо пошла вперед. Первая отметка была обозначена крестом на измятой карте, на копию которой сейчас смотрел оставшийся в Чаше Тим.
– Ты там небось чаек попиваешь? – спросила Рина, внимательно оглядывая уходившую вдаль дорогу. Справа и слева громоздились камни, под ногами мерзко хрустели кости мелких зверьков.
– А то! – напряженно откликнулся Тим. – Не пропусти первый поворот.
– Ага, – дрогнувшим голосом ответила Рина, лишь волевым усилием загнав всхлип обратно в горло: незачем лишний раз травить Тиму душу.
Гора за ее спиной загудела и выбросила в воздух очередную порцию пепла. Ущелье вздрогнуло, и впереди послышался звук осыпающихся камней.
– Ты как? – тут же спросил Тим.
– Иду. Камнепад далеко.
Ни она, ни Тим не стали говорить, что камни могли перекрыть путь.
Вскоре в ущелье появятся первые хлопья пепла, и ей придется надеть респиратор. Рина надеялась, что к тому моменту успеет одолеть большую часть пути.
Именно пробуждение вулкана послужило спусковым крючком. Два месяца в Чаше пытались делать вид, что ничего не происходит, но когда температура у подножия горы перестала опускаться ниже сорока градусов по Цельсию даже ночью, стало ясно, что медлить нельзя.
Оглянувшись назад, Рина поняла, что пролома, через который она вошла в лабиринт, уже не видно, хотя дорога пока никуда не сворачивала. Остановившись, она сверилась с картой. Скоро будет поворот налево.
Тим в наушнике молчал, но она слышала его надсадное дыхание. В Чаше в последние дни дышалось все труднее. Особенно Тиму с его астмой. Рина не стала его дергать. Шла молча и слушала его дыхание. Несмотря на всю чудовищность ситуации, оно ее успокаивало.
Поворот налево возник неожиданно. Рина сверилась с картой и с сомнением посмотрела на узкую щель среди груды камней. Дорога, по которой она шла, широкой лентой уходила вдаль, но карта указывала на поворот.
– Тим, ты уверен, что нужно сворачивать?
– Уверен, – просипел Тим и закашлялся.
– Тебе… плохо? – сглотнув, спросила Рина, и ее голос эхом отразился от камней.
– Мне хорошо. А когда ты дойдешь до первой отметки, будет еще лучше.
Рина не стала медлить и пролезла в щель, едва не лишившись рюкзака и ободрав локоть. Здесь дорога была намного хуже, а кости под ногами лежали почти сплошным ковром. Рина поморщилась и пошла вперед, слушая противный хруст.
– Никто из тех, кто пошел по прямой, не вернулся. Думаю, это путь к тварям. Они крупные