Военная контрразведка НКВД СССР. Тайный фронт войны 1941–1942. А. М. ПлехановЧитать онлайн книгу.
Сталин, переговорив напоследок о чем-то с Берия, около часа ночи 22 июня 1941 г. спокойно отправился к себе на дачу в Кунцево, возлагая большие надежды на боеспособность Красной армии[84].
В военных округах многое зависело от поведения и решений командного состава, особенно в критической обстановке. Одни действовали, как командующий Западным Особым военным округом генерал Д.Г. Павлов, командующий 10 армией генерал-майор И.Г. Голубев, генерал-майор Коробков, другие – как нач. пограничных войск Ленинградского пограничного округа генерал-лейтенант Г.А. Степанов, генерал-майор М.М. Иванов и др.
Вечером 21 июня руководство Западного округа спокойно отдыхало в театре, предоставив событиям развиваться в своем направлении. Во время концерта к командующему ЗапОВО подошел нач. разведотдела С.В. Блохин и доложил, что на границе очень неспокойно. «Этого не может быть, чепуха какая-то, разведка сообщает, что немецкие войска приведены в полную готовность и даже начали обстрел отдельных участков нашей границы», – сказал Павлов и, приложив палец к губам, показал на сцену[85].
Перед началом военных действий поступало много неясных распоряжений и указаний войскам военных округов, вызывавших вопрос: это предательство или чья-то вопиющая неграмотность? Речь шла о запрете на рассредоточение авиации; изъятии боекомплектов из дотов и танков и сдаче их на склады; просушке топливных баков самолетов; изъятии с пограничных застав автоматического оружия для проведения его осмотра; запрете на ведение огня по самолетам, нарушившим государственную границу и др. Да и последующие действия руководящего состава Красной армии, корпусов, дивизий, полков и батальонов даже при переходе противника в наступление не были заранее четко определены, все упиралось в слова «Ждать дальнейших указаний!».
Командование Западного особого военного округа ограничивалось только докладами в Москву о надвигающейся опасности, хотя имело возможность принять многие неотложные меры по повышению боевой готовности вверенных им войск. Но этого не произошло. В военном округе под давлением сверху было приостановлено выполнение некоторых, отданных ранее приказаний: запрещалось начавшееся минирование на опасных участках обороны, у бойцов сд отбирались боеприпасы и сдавались на гарнизонные склады. Генерал-майор А.А. Коробков хотел поднять по боевой тревоге 42-ю сд, находившуюся в Брестской крепости, но генерал Д.Г. Павлов не разрешил. А в штаб командующего 10-й армией генерал-майора И.Г. Голубева поступил из округа приказ: ждать распоряжений. Примерно в 1 час ночи 22 июня Павлов позвонил по ВЧ и приказал привести войска в полную боевую готовность, заявив, что приказ полностью сообщит шифром. Около 3 часов ночи все средства связи были нарушены. К 10–11 часам утра шифровка, подписанная Д.Г. Павловым, А.Я. Фоминых и В.Е. Климовским, была получена, но в ней говорилось, что необходимо привести войска в боевую готовность, не поддаваться на провокации и границу не переходить. А к этому времени войска противника уже углубились на нашу территорию местами на 5-10 км.
Следует