Железный поход. Том пятый. Дарго. Андрей Воронов-ОренбургскийЧитать онлайн книгу.
сабель у нас самих хватает, но книги нет ни одной. У вас же, арабов, их много. Зачем же ты жалеешь одну-единственную?
Удивились воины и спросили у своего полководца:
– Для чего нам книга? Мы не только читать не умеем, мы не знаем даже, как ее правильно держать. Разве разумно брать ее вместо коня и оружия?!
– Придет время, ее прочтут. Придет время, и она заменит горцам и черкеску, и папаху, и коня, и кинжал.
…Когда дела персидского шаха, напавшего на Дагестан, стали плохи, он зарыл в землю драгоценности, которые всегда возил с собой. Над ямой-тайником положили плиту, на плите высекли резцом подкову. Свидетелей шах убил. Но все же Муртазали-хан нашел эту яму и обнаружил сундуки с золотом, серебром, драгоценными камнями – все, что успел награбить иранский шах. На тридцати мулах увезли добро шаха. Среди других сокровищ попалось несколько персидских книг. Осмотрев весь клад, отец Муртазали-хана, безрукий Сурхат, сказал:
– Сын мой, большое сокровище нашел ты!.. Раздай его воинам и вдовам погибших. Не жалей. А хочешь, продай. Оно все равно иссякнет. Но и через сто лет горцы найдут те перлы, которые спрятаны в этих книгах. Не отдавай их. Они дороже всех драгоценностей».7
* * *
Шамиль хорошо помнил эти дагестанские легенды, следовал их мудрости и ценил, как ценил и уважал своего седого мудреца Магомеда Тагир аль-Карахи, который служил у него секретарем. Имам ни под каким видом, никогда не отпускал его в опасные места. Магомед Тагир был этим крайне недоволен и однажды, не в силах сдержать себя, сказал:
– О великий, возможно, ты не доверяешь мне? Сомневаешься в моей преданности? Тогда пусти меня на поле битвы.
Шамиль в ответ улыбнулся глазами и, продолжая наблюдать за величаво парящими орлами, молвил:
– Если даже все погибнут, ты должен остаться в живых. Воина с шашкой все могут заменить… Летописца – нет. Ты пиши книгу о нашей войне, уважаемый… Остальное предоставь мне.
Старик умер в одном из походов, так и не дописав книгу, но его сын завершил начатый труд отца. Он был назван «Блеск сабли имама в некоторых битвах».
Совершая набеги на форпосты и крепости русских, предавая огню и уничтожению казармы и арсеналы ненавистного врага, Шамиль не позволял своим мюридам сжигать найденные книги гяуров. Тем, кто предлагал бросить их в реку, он твердо ответил: «Эти книги не стреляли в нас на нашей земле. Они не жгли наших аулов, не убивали людей. Кто позорит книгу, того опозорит она».
Просматривая трофейные фолианты, которые имелись в его богатой библиотеке8, Шамиль сожалел о том, что Кавказ прекрасно знает лишь русский штык и совсем не знает культуры врага. «Если бы русские пришли к нам не с огнем и мечом, а с мудростью и дружбой, с каким кавказским радушием приняли бы их народы гор. Кто знает, возможно, и сама история пошла бы по другому пути…» – не раз задумывался Шамиль.
Но человек предполагает, а Бог располагает. Кавказ уже четвертое десятилетие сотрясала пушечная канонада, прозрачные реки стали бурыми от крови.
Гамзатов Р. Мой Дагестан.
«У Шамиля была огромная библиотека. Двадцать пять лет на пятнадцати мулах возил он ее с места на место. Без нее он не мог жить. Потом на горе Гуниб, сдаваясь в плен, имам попросил генерала Барятинского, чтобы ему оставили книги и саблю. Живя в Калуге, он постоянно обращался с просьбой к администрации снабжать его книгами. Имам Шамиль говорил: «По вине сабли проиграно много битв, по вине книги – ни одной»» // Гамзатов Р. Мой Дагестан.