Другая Вера. Мария МетлицкаяЧитать онлайн книгу.
Работа, работа!
Бывшая жена пристально посмотрела на него и грустно кивнула:
– Конечно, беги. – И тихо добавила: – Спасибо, Гена, что не отказал, нашел время.
Почувствовав себя окончательным и безоговорочным подлецом, он покраснел, махнул рукой и быстро пошел прочь.
Веру Стрельцов встретил спустя четыре года, когда уже и не надеялся на любовь, не ждал ее и превратился в прожженного циника и отъявленного скептика.
Увидел и остолбенел, как молнией пробило: моя! Господи, а так бывает – чтобы так пронзило, так пробрало в одну минуту?
Оказалось, бывает.
Сошлись они сразу. Тянуть было нечего, терять драгоценное время – непростительная глупость. Они слишком долго шли друг к другу, и он, и она. И оба были несчастны. Спустя неделю Стрельцов переехал к Вере.
Он так скучал по ней, что не мог дождаться окончания рабочего дня. Мчался к ней, как мальчишка, сопляк, никогда не знавший женщин.
И сына ее, Вадьку, полюбил с первого дня. И сразу стал считать его своим, безо всяких там оговорок.
Вот правду говорят – если мужчина любит женщину, то и детей ее любит. А Стрельцов Веру очень любил. Очень. Он и не думал, что так бывает. Вот как ему повезло. К тому же Вадька был послушным, спокойным, как сейчас говорят, адекватным во всем. Прекрасно учился, с усердием занимался в шахматном кружке, а позже увлекся программированием. Все ему давалось легко – и гуманитарные дисциплины, и технические.
Веруша мечтала, чтобы сын стал врачом, спала и видела Вадика в белом халате. Он, почти никогда не возражавший, послушный и сдержанный, безоговорочно обожающий мать, в десятом классе впервые взбунтовался и наотрез отказался идти в медицинский.
Кажется, впервые у матери с сыном произошел серьезный конфликт. Веруша плакала, впала в депрессию и говорила, что рушится весь ее мир. Но Стрельцов сумел ее успокоить, убедить, что ломать жизнь парню не стоит, и вообще он серьезный, вдумчивый молодой человек, так что необходимо считаться с его желаниями.
Постепенно все успокоилось, вошло в свои берега. Вадик поступил – а кто бы сомневался – в МГУ на биофак.
Исподтишка разглядывая своего пасынка, Стрельцов ловил себя на мысли, что Вадик типичный «ботаник» – худой, длинный и немного неуклюжий очкарик вполне подходил под придуманный образ наивного, одержимого учебой недотепы.
Но внешний облик, как известно, обманчив – их сын не был ни наивным, ни слабохарактерным, и уж точно его нельзя было назвать недотепой. Вадик был собран, прагматичен и точно знал, как идти к своей цели.
Веруша успокоилась, понемногу пришла в себя и наконец выдохнула: сын увлечен и счастлив, а что еще надо родителям? Она принялась рассматривать возможные варианты отъезда Вадима за рубеж.
Российская наука прочно стояла на месте и практически не финансировалась. Вадим занимался довольно узкой областью биологии, и к пятому курсу было очевидно, что на родине, увы, ему делать нечего – придется уехать.
Диплом сын защитил, как и ожидали, с блеском. Он