Снега, снега. Андрей БондаренкоЧитать онлайн книгу.
раздавался чей-то яростный и голодный хрип. Или это так разыгралось испуганное воображение? У страха, как известно, глаза велики.
Прокл – из последних сил – добежал до колодца и, не раздумывая, сиганул вниз…
Бесконечный чёрный туннель, в конце которого угадывалось крохотное светлое пятнышко. Перед глазами – навязчивой чередой – замелькали красно-жёлтые круги, фиолетово-сиреневые спирали и лимонно-зелёные молнии.
– Зато в живых остался, – не открывая глаз, расслабленно прошептал переселенец по прозвищу – «Облом».
– И хмурое утро – нам всем – навеет чудесные сны, – засыпая, прошептал Лёха.
А ему приснилась Ванда. Причём, в неглиже.
«Ничего себе! – подумалось. – Нимфа, одно слово! А какие ноги? О, Боги мои, пощадите! Молю. Неплохо бы её, графиню благородную, того самого. Да много-много раз, удержу не зная…»
Глава четвёртая
Будни узников
– Лёха, просыпайся. Просыпайся, друг. Ну, пожалуйста, – надоедливо забубнил в ухо чёй-то смутно-знакомый голос. – Уже сигнал был. Мол, подъём, побудка… В карцер, морда белобрысая, захотел?
«Смутно-знакомый голос? – задумался Лёха. – Э-э-э, м-м-м, блин перепечённый… Это же Хан, мать его степную! Морда узкоглазая. Узкоглазая, но честная… Удивительно, как похож – физиономией – на Жигдэрдемидийна Гурраччагу. Кто такой – Жигдэрдемидийн Гурраччага? Глупый вопрос! Первый монгольский космонавт, ясная летняя зорька… Как такое может быть?».
– Значит, дурака настроен валять? – загрустил Хан. – Карцер светит, понятное дело. Не хочется. Там больно делают. Ногти вырывают с корнем. Зубы выбивают. По ногам лупят – мешочками, туго набитыми речным песком – почём зря… Оно мне надо?
– Не надо, – не открывая глаз и блаженно улыбаясь, подтвердил Лёха. – В чём же тогда дело? Иди вместе со всеми – по нежной утренней росе – радуясь ласковому утреннему солнышку. Ну, и добрейшим Ангелам, понятное дело…
– Не пойду.
– Почему?
– По кочану, как ты любишь говорить. Хотя, я не знаю, что это такое – «по кочану».
– Так и иди.
– Не пойду.
– Почему?
– По кочану. Я твой друг.
«Придётся вставать, – понял Лёха. – Иначе не отвяжется. Друг степной. Друг, одно слово…»
Будь он один, то и проблем никаких не было бы. Никаких… Дежурные Ангелы? Хрень несерьёзная, глупая, детская и смешная. Отмазался бы – как добрый вечер. Типа – дерьма пирога. Стишок бы зачёл какой. Здешние Ангелы, они падкие – на глупые и сентиментальные стишки.
Вот, к примеру:
Две судьбы – в тот поздний вечер —
Познакомились с разлукой.
И пеняли всё на ветер – так легко.
Две струны – так нежно ныли,
Перебарывая скуку,
И печаль летела в небо – высоко…
Две струны – как добрый вечер,
Что порой нам только снится.
И на небе – словно флаги – облака.
Две струны – так грустно ныли,
Как