Небо над нами. Михаил Борисович ПоляковЧитать онлайн книгу.
один из местных авторитетов, убедил, что это – для лечения. Поначалу поверил: на зоне с медициной действительно плохо – у тамошних коновалов что на рак, что на головную боль одно средство: таблетка аспирина в зубы, и всё – гуляй, Вася. Ну как тут человеку не помочь, если мучается он, а ты ему – последняя надежда? Но на следующей неделе ему снова передали такой же тюбик. Теперь уж я осведомился в интернете. Оказалось – снотворное, в больших дозах превращающееся в наркотик. Поняв, в какую влип историю, при следующей же встрече объявил Малютину, что курьером его не буду. Но тут уж он оскалил зубы: мол, откажешься, бед не оберёшься – и с начальством проблемы обеспечу, и на воле есть люди, знающие твой адрес. Делать было нечего: погоревал да покорился…
С этого момента существование моё стало адом. Я не жил, а задыхался – от постоянного страха разоблачения, от злости на собственную наивность, от ненависти к Малютину. При каждом удобном случае с болезненным интересом, будто ногтями раздирая зудящую рану, разведывал о нём: донимал знакомых надзирателей, беседовал с начальством, прислушивался к исповедальным откровениям зэков. И узнаваемое с каждым разом всё более повергало меня в ужас. Истории об изнасилованных, покалеченных, убитых им, не прекращавшиеся у моих собеседников, набатным боем отдавались в сознании, и – холодили кровь, стопорили дыхание, рвали нервы. В отчаянии поехал было к благочинному просить о переводе в другое место, но в епархии не нашлось освобождающихся приходов, и мне отказали. Оставалось только —уйти из церкви, но в моих теперешних обстоятельствах это означало бы лишиться крыши над головой. Порой как на избавление надеялся я на разоблачение и арест, но, как назло, за всё время ни разу даже не подвергся обыску на проходной. Я чувствовал себя неким раненым животным, попавшим в капкан, и с обречённостью ожидал неизбежной гибели.
II
На Рождество, после долгой литургии Василия Великого, я читал проповедь в храме колонии. Для многих священников именно проповедь – самая сложная часть работы. На богослужении ты действуешь по шаблону – знай только не ошибись в чтении и обрядах. В проповеди же говоришь от себя, и нужно не только не сбиться, но и суметь как-то зажечь слушателей. Этой способностью не каждый наделён, и многие, особенно молодые священники, вовсе не читают своего – так, подхватит в месяцеслове нечто, идущее к случаю, и повторяет затем наизусть. Для меня же проповедь с самого начала имела особое значение – я не только сам готовил текст, но и старался рассказать как можно выразительнее. Поначалу это стоило немалого труда. Вообще, порой за проповедующим священником неловко наблюдать. Один стоит, полузакрыв глаза, изо всех сил стараясь не замечать паству, другой пристально смотрит поверх собравшихся, лишь бы ни с кем не встретиться взглядом. Третий наоборот – выберет какое-нибудь одно лицо в толпе, и уж к нему