Вавилонская башня. Мария СемёноваЧитать онлайн книгу.
каких-то бабок и дедок, наконец влез сам. И поехал обратно в город чуть ли не на том же самом «Икарусе», на котором прибыл сюда.
Едва свернули с Волхонского шоссе, как навстречу с сиренами и мигалками промчалась милиция.
– Оперативно, – похвалил кто-то.
«Ага, – подумал Юркан. – Только подрывник, может, с нами сейчас в автобусе едет. Под старого дедушку переодетый…»
Домой, к гадалке не ходи, было нельзя. Не замочили с первого захода – исправятся во второй. Друзей, таких, чтобы приютили, нет. Сами с ребятишками по коммуналкам. А снимать жильё – не вариант, деньги есть, но это пока, и только на прокорм… Юркан тяжело вздохнул, глядя в окно и начиная на всём серьёзе чувствовать себя загнанным волком. Или, что прозаичней, кандидатом в обитатели пресловутой Говниловки… Потом вдруг мотнул головой и улыбнулся впервые со вчерашнего дня.
Он вспомнил о Натахе.
«А ещё, командир, я голоса слышу!»
Когда развитие событий вступает в фазу награждения непричастных, по логике вещей следует ждать наказания невиновных. Сидя за столом у Гринберга, Скудин всё никак не мог отделаться от этой мысли, тихонько гадая про себя: и в какой же, интересно бы знать, форме это самое наказание произойдёт?
Или уже произошло? И можно чуть-чуть расслабиться, не ожидая в ближайшее время неприятностей?
Ага. Как же…
Между тем застолье было посвящено сразу нескольким приятным – в кои-то веки! – событиям. Во-первых, полковничьим звёздам самого Кудеяра. Во-вторых, майорской – досрочной, между прочим, – звезде хозяина дома. Ещё Гринбергу за особые заслуги перед Родиной был презентован орден Дружбы народов. Как плоско шутил по данному поводу сам Евгений Додикович, тут явно имелась в виду дружба народа избранного – с остальными. Боря Капустин за всё хорошее удостоился почётной грамоты, почему-то ещё с профилем Владимира Ильича. А Глеба Бурова в связи с выздоровлением обрадовали горящей турпутёвкой. Действительно горящей, куда-то под Гагры. Ехать туда он, естественно, не собирался, и Гринберг уже прикидывал, кому бы оную путёвку продать.
Такие вот высокие правительственные награды. За совместную с американцами экспедицию, кончившуюся в научном плане едва ли не пшиком, но зато ознаменованную сражением с беглыми рецидивистами и таинственным случаем в подземелье под реликтовой елью…
Стол, изогнутый буквой «С», был накрыт в розовой гостиной необъятной гринберговской квартиры. Той самой квартиры, что чудесным образом таилась в трущобах Васильевского острова и, словно развёртка четвёртого измерения, обнаруживала комнаты практически на любой случай жизни. И на случай амурный, и на случай суровой медитативной аскезы, и на случай вполне серьёзной обороны от вражеского нашествия. Ну и, естественно, на случай небольшого дружеского застолья.
В розовой гостиной царствовали антикварного вида гобелены, мирно уживавшиеся с бессчётными колонками современного домашнего кинотеатра. Доминировал