Белое дело в России. 1920–1922 гг.. Василий ЦветковЧитать онлайн книгу.
«союзная власть Дона, Кубани и Терека и есть южно-русская власть» был отклонен, а большинство Конституционной комиссии приняло тезис «создание союзной власти для Дона, Кубани и Терека не должно исключать возможности создания общегосударственной власти, которая может быть образована по принципу соглашения»[183]. Окончательный вариант решения можно было бы назвать «политико-правовой революцией» в истории Белого движения; это решение включало: «1) Образование южнорусской власти на основе народного представительства; 2) Осуществление народного представительства через особый орган с законодательными функциями; 3) Ответственность перед законодательным органом имеющим быть сформированным правительства»[184]. По воспоминаниям Челищева, представители Верховного Круга на переговорах в Тихорецкой даже выдвигали идею избрания Деникина «первым президентом республики, состоящей из казачьих областей и всех территорий, как освобожденных, так и могущих быть освобожденными от большевиков». Новгородцев, исходя из столь популярного в 1919 г. принципа приоритета единоличной власти, был убежден, что «Верховная власть, носителем которой является Главнокомандующий, не имеет никаких оснований сговариваться, ибо она может только декретировать». Общегосударственный характер новой власти и ее право «декретирования» отразились и в составленном Новгородцевым для Деникина проекте «Манифеста», основанном на принципе «дарования» конституционных свобод Главкомом: «Вступив в соглашение с казачеством на основаниях, утверждающих общую государственную связь областей, занятых и занимаемых вооруженными силами Юга России, я приказал ныне же образовать правительство, соединяющее эти области. Вместе с сим предположено безотлагательно обсудить начала, на коих должна быть учреждена общегосударственная законодательная палата. В основу вновь создаваемых учреждений кладется тесное взаимодействие властей исполнительной, законодательной и приближение управления к нуждам и желаниям народным. Пусть знают, что отныне их нужды всегда будут в памяти народных представителей… Власть, опираясь ныне на широкое признание общества и не встречая прежних препятствий к осуществлению своих задач, в этом новом своем положении почерпнет основания для укрепления своей силы и веры в правду своего призвания»[185].
Показательно, что новые структуры управления были созданы (хотя и «на бумаге») в течение нескольких дней, тогда как Южнорусская конференция создавала модель власти более полугода. Представительство в структурах южнорусской власти строилось по территориальному, а не сословному или партийно-политическому признаку. Но поскольку новая модель власти утверждалась «сверху», на основе соглашения Верховного Круга и Главного Командования ВСЮР, то и территориальное представительство строилось не на основе новых выборов, а, по существу, на основе делегирования уже работавших в войсковых структурах членов Круга. Основой законодательной
ГА РФ. Ф. 6611. Оп.1. Д. 4. Л. 182; Трагедия казачества. Указ. соч., с. 115–116.
Протоколы заседаний Верховного Круга Дона, Кубани и Терека с 4 по 30 января 1920 года. № 1—17. Екатеринодар, 1920, с. 15.
ГА РФ. Ф. 6611. Оп.1. Д. 1. Л. 403–405; Д. 4. Лл. 194–195;