Год на Севере. Записки командующего войсками Северной области. Владимир Владимирович МарушевскийЧитать онлайн книгу.
Управление это было создано генералом Пулем и вскоре после моего приезда расформировалось… но об этом скажу позже.
Бескровный, со свойственной ему толковостью и неменьшей осведомленностью, рассказал о всех затруднениях в формировании русских войск в области и выразил предположение, что я вызван, чтобы взять войска в свои руки, а вернее всего, и принять должность генерал-губернатора.
Там же на пароходе я познакомился с графом Мериндолем, корреспондентом «Морнинг пост». Мериндоль специализировался на русском Белом движении, был, по существу, сам русским человеком по своей педагогической службе в лицее и Смольном институте, обожал Россию и ненавидел большевиков.
Кроме того, я встретился в пути с небольшой группой архангельских коммерсантов, которые мне рассказали несколько эпизодов из местной жизни уже во время английской оккупации. Я говорю – английской, так как о других нациях как-то и слышно не было, да и главное командование и управление было в английских руках.
В Варде я прежде всего познакомился с русским консулом, господином Янсоном, встречавшим прибывших и любезно оказавшим свое содействие в отношении помещения нас в гостинице.
В этой гостинице постоянно жили и французский, и английский консулы, и Янсон. Квартир в крошечном Барде не было. Питались все за общим табльдотом. Если принять во внимание зимнюю темноту, отсутствие общества и развлечений, сложную политическую обстановку и массу предлогов для маленьких столкновений и ссор, то легко понять, что эти люди, загнанные на край света, ненавидели друг друга. В особенности отличался Янсон. Весьма толковый, очень осведомленный, он относился с болезненной критикой к английскому контролю, в лапы которого мы попали.
Я думаю, что многое станет понятным, если я упомяну, что, например, группа русских предпринимателей не могла отправить из Варде партию картофеля для Мурманска.
Английский консул не давал разрешения, ссылаясь на какой-то фантастический «грибок» в этом продукте, а Янсон бесился и ничего не мог сделать. Разговоры за табльдотом в смысле остроты и напряженности положения не поддаются описанию.
Я с глубоким огорчением думал о том, что каждый военнослужащий, едущий в Северную армию, будет пропускаться через это горнило неблагоприятных слухов, дрязг и ссор. Прожили мы в этой обстановке дня три-четыре, ожидая парохода в Мурманск. Задержки были с погрузкой. Надо было отправить какие-то деревянные части для строящихся бараков. Здесь опять после долгого промежутка времени пришлось встретиться с «завоеванияим революции». Весь груз, валявшийся на пристани, норвежские мальчишки, работающие на всех пристанях нашего пути, погрузили бы, работая втроем-вчетвером, часов в пять времени. Большая русская команда крупного морского парохода не могла управиться с этими пустяками чуть ли не неделю.
Пароход, имени которого я не помню, был в большом беспорядке. Пресной воды в умывальниках не было. Грязь всюду невылазная. Команда находилась в состоянии непрерывной