Кофе в бумажном стаканчике. Ирина СотниковаЧитать онлайн книгу.
Но если бы ту же тетю Любу спросили, в чем это выражается, она бы ответить не смогла, втайне осуждая их за то, что слишком сдержанна была Надюшкина мама в разговорах о делах семьи, слишком горяч был ее муж в суждениях о политике и начальстве. Впрочем, криминала в этом не было никакого – против местных правил они вроде бы и не шли, хотя Надин отец всегда поступал по-своему. Это раздражало, но с этим мирились – слишком важную должность он занимал, слишком многие от него в округе зависели.
Маленькая Надя хорошо запомнила историю с забором, в один момент отделившим владения тети Любы и спрятавшим их собственный двор от ее нескромных взглядов. Так уж повелось, что в их районе на краю городка, застроенном старыми одинаковыми домиками под двускатными крышами, было принято хвалиться перед соседями чистым двором, который надо было демонстративно подметать каждое утро – и чтобы непременно одобрили, дали знать, что видели. Если установленный порядок нарушался, начинались вопросы, и попробуй не ответь! Тут же сыпались нравоучения, подкрепленные местными суевериями – мол, нехорошо! Еще дед с бабой так делали, а если по-другому, непременно быть беде. Так произошло однажды и с Надиной мамой. После язвительных замечаний тети Любы по поводу неубранного двора и слез матери, которые отец переживал крайне тяжело, девочка, вернувшись на следующий день со школы, с удивлением обнаружила высокую кучу строительного камня возле их старенького штакетника. Добротный забор был поднят за неделю. Тетя Люба, лишенная возможности наблюдать за жизнью соседей, наконец, угомонилась, Надину маму задевать перестала. И затаила глубокую обиду.
Каждый год после первых летних ливней Головенки отправлялись на машине в степь, и если везло, находили там поляны с шампиньонами – собирали корзинами, везли домой, чистили, мариновали. А вечером мама обязательно жарила на огромной сковороде картошку с грибами и луком, и этот чуть сладковатый насыщенный запах казался девочке самым упоительным, а семейный ужин в этот вечер был самым лучшим ужином в мире.
Надя обожала июньскую степь, напоминавшую ей необъятных размеров зеленое покрывало, затейливо вышитое перелесками, взгорками, овражками. В начале лета в степи было особенно нарядно – васильки и маки расцвечивали ее яркими пятнами, невидимые жаворонки без устали звенели в высоком чистом небе. Воздух был пряным, с запахами полыни и чабреца. Его хотелось вдыхать очень глубоко, словно аромат чудодейственного настоя, сваренного доброй чародейкой-природой. Девочке нравилось разглядывать далекий ясный горизонт, за которым, как ей думалось, скрывались удивительные страны, а в них диковинные города, где люди были непременно счастливы. Тяжелые, кипенно белые облака представлялись ей дворцами неизвестных королевств, волшебно парящими в воздухе, и она искренне верила, что жизнь в них текла по иным, магическим, законам – как в книгах о Гарри Потере.
В июле лето вступало в полную силу, расцветала дикая ромашка, щедро укрывая