Серебряные коньки. Мэри Мейпс ДоджЧитать онлайн книгу.
как целый ливень леденцов посыпался на полотняную простыню, разостланную перед дверью. Началась всеобщая свалка. Дети чуть не падали друг на друга, спеша наполнить леденцами свои корзинки. Мать осторожно придерживала малыша в этой толкотне, пока он не стиснул несколько леденцов в своих пухлых кулачках.
Тогда самый смелый из мальчиков вскочил и распахнул закрытую дверь… Но тщетно заглядывали дети в таинственную комнату: святой Николаас исчез бесследно.
Вскоре все устремились в другую комнату, где стоял стол, накрытый тончайшей белоснежной скатертью. Трепеща от возбуждения, дети поставили на него по башмаку. Дверь заперли крепко-накрепко, а ключ спрятали в спальне матери. Потом все перецеловались, желая друг другу спокойной ночи, поднялись торжественной семейной процессией на верхний этаж, весело распрощались у дверей своих спален – и наконец молчание воцарилось в доме ван Глеков.
На другой день рано утром все домашние собрались у запертой двери. Дверь торжественно отперли, распахнули – и что же? Всем взорам представилось зрелище, доказавшее, что святой Николаас свято держит своё слово.
Каждый башмак был полон до краёв, и рядом с ним лежали пёстрые груды всяких вещей… Стол ломился под грузом подарков: сластей, игрушек, безделушек, книг и всякой всячины. Каждый получил подарки, начиная с дедушки и кончая малышом.
Маленькая Кати восторженно хлопала в ладоши, давая себе обещание, что у кошки теперь не будет никаких горестей, Хендрик скакал по комнате, размахивая над головой великолепным луком и стрелами. Хильда смеялась от радости, открывая малиновый футляр и вынимая из него сверкающее ожерелье. Все остальные захлёбывались от счастья, любуясь своими сокровищами и восклицая то «ох!», то «ax!» – точь-в-точь, как мы, американцы, в прошлогоднее Рождество.
Держа в руках сверкающее ожерелье и стопку книг, Хильда протиснулась к родителям и протянула им своё сияющее личико для поцелуя. Взгляд её ясных глаз был исполнен такой искренней нежности, что мать, наклонясь к ней, шёпотом благословила её.
– Я в восторге от этой книги, благодарю вас, папа! – промолвила Хильда, дотрагиваясь подбородком до верхней книги в стопке. – Я буду читать её весь день напролёт.
– Да, милочка, – сказал мейнхеер ван Глек, – правильно сделаешь: Якобу Катсу равных нет. Если дочь моя выучит на память его «Моральные эмблемы», нам с матерью будет нечему учить тебя. Книга, которую ты держишь, – это и есть «Эмблемы», лучшее его произведение. Она украшена редкими гравюрами работы ван дер Венне.
Надо сказать, что корешка этой книги не было видно, и никто из присутствующих ещё не успел открыть её. Так что трудно объяснить, как мог мейнхеер ван Глек догадаться, какую книгу подарил его дочери святой Николаас. Странно также, что святой каким-то образом добыл вещи, сработанные старшими детьми, и положил их на стол, прикрепив к ним ярлычки с именами родителей, дедушки и бабушки. Но все были слишком поглощены своим счастьем, чтобы заметить